Читаем Все братья - сестры (песни) полностью

Не принимая участия в общем веселье, Я пристроился в кресле и потягивал ром. А люди приходили и опять уходили, И опять посылали гонцов в гастроном.

И дамы были довольно любезны, И одна из них пыталась захватить меня в плен, А я молчал пень-пнем и думал: "С кем и где Ты провела эту ночь, моя сладкая N?

И я был зол на себя, и я был зол на вечер, И, к тому же, с трудом отыскал свой сапог... И, хотя меня так просили остаться, Я решил уйти, хотя остаться мог.

И когда я вернулся, ты спала, Но я не стал тебя будить и устраивать сцен -Я подумал: "Так ли это важно с кем и где Ты провела эту ночь, моя сладкая N? "

- 11. Блюз твоей реки

И я всю жизнь шел под этим дождем, Забыв завязать шнурки. И я тонул и тонул в зыбучих песках, И все дороги были слишком узки. Но как-то утром я проснулся на берегу твоей реки...

Твоя вода так чиста, твоя вода холодна, и берега -- как райский сад. Твоя река так холодна, но, я знаю, где-то есть водопад... Однажды я заснул под этим странным небом, Я уже не вернусь назад...

Позволь мне бросить якорь на твоей реке, Хотя здесь нельзя бросать якорей... А мне так нужна твоя река... Поверь, я устал от морей. И, хотя я не знаю ласковых слов, Все же я скажу "Эй-эй!"

+ 12. Все в порядке. (Старые раны)

Em Я привык к тому, что всю жизнь мне везло,

Em3 Em2 Но я поставил на двойку, а вышел зеро,

Em1 C Em И вот самоубийца берется за перо и пишет. И скрип пера по бумаге как предсмертный хрип, Мой брат был героем, но он тоже погиб, Я кричу, но ты не слышишь мой крик - и никто не слышит.

Я встаю и подхожу к открытому окну, Вызывая тем самым весь мир на войну, Я взрываю мосты, но я никак не пойму, кто их строил. И последний автобус ушел уже давно, И денег на такси мне не хватит все равно, Я видел все это когда-то в кино, и все равно я расстроен.

Hm Но не пугайся, если вдруг

Am Ты услышишь ночью странный звук

Hm C Em Все в порядке, просто у меня открылись старые раны.

(PS: Em3,Em2,Em1 - Em со 2-й струной, прижатой на 3-м, 2-м, 1-м ладу соответсвенно)

И я пишу стихи всю ночь напролет, Зная наперед, что их никто не прочтет. Зачем я жду рассвета? Рассвет не придет -- кому он нужен? Слава Богу, осталась бутылка вина, Но как странно ползет на стену стена, И я -- посредине, но я сам виноват и к тому же простужен.

Но не пугайся если вдруг

Ты услышишь ночь странный звук -

Все в порядке. Просто у меня открылись старые раны...

И даже тишина звенит в моих ушах, И стрелки почему-то застыли в часах, И дым в глазах, и цепь на руках, и нечего есть. Но все будет не так, как оно быть должно. Все будет именно так, другого не дано,

C Em И все же, как бы я хотел, чтобы ты была здесь,

C Как бы я хотел, чтобы ты была здесь,

Em Как бы я хотел, чтобы ты была здесь...

Но назавтра ожидается мрачный прогноз, К тому же я остался без папирос, И в каждой клетке нервов горит свой вопрос, но ответ не найти... Но так ли я уверен, что мне нужно знать ответ? Просто я -- часть мира, которого нет, Мой последний шедевр -- бессмысленный бред, Мой последний куплет давно уже спет, Так было и так будет много-много лет, и нет другого пути.

Так не пугайся если вдруг

Ты услышишь ночь странный звук -

Все в порядке. Просто у меня открылись старые раны...

- 13. Всю ночь

Мне бывает одиноко посредине дня, И я знаю: так будет всю ночь. И мне бывает страшно посредине дня, И я знаю: так будет всю ночь.

И я знаю: что-то случится. Я знаю: скоро что-то должно случиться...

Мой лучший друг, сладкая N, Стерла звезды с своего лица, Она казалась мне совсем больной И я не знал почему. Но я знал, я знал, я знал: так будет всю ночь.

И мы пришли в пустой зал -- я и сладкая N. Я видел, как стены смяли ее, Она упала, и свеча зажглась, и я сказал "Нет! Нет! Нет! Нет!". И я сказал ей: "Ты будешь страдать". Я сказал ей: "Ты будешь страдать". И я сказал ей "Ты будешь страдать всю ночь". И я встал на колени, и я плакал всю ночь. И я сказал: "Нет!", И я сказал ей: "Нет-нет-нет...", И я сказал: "О, Боже!"...

- 14. Позвони мне рано утром

* * *

Позвони мне рано утром -- меня разбудит твой звонок. Позвони мне рано утром -- меня разбудит твой звонок. Я буду ждать его всю жизнь, жизнь -- не самый долгий срок.

Я опять тону в песках, хоть мой огонь еще горит. Я опять тону в песках, хоть мой огонь еще горит. Мне нечего курить, и вокзал давно закрыт.

Час перед зарей -- это самый темный час. Но говорят, что час перед зарей -- это самый темный час. С тех пор, как ты ушла, мой каждый день -- как предрассветный час.

А на дворе скулит бездомный пес, он молчал бы, если б мог. А на дворе скулит бездомный пес, он замолчал бы, если б смог. Мне так же плохо, как ему, я так же одинок.

Я говорил тебе не раз, и я повторяю вновь. Я говорил тебе сто тысяч раз, и я повторяю вновь: "Я не могу жить без тебя, мне нужна твоя любовь".

Я расставляю сны, как сети, я ищу в них тебя. Я расставляю сны, как ставят сети, я ловлю в них тебя. И если я поймаю, то я буду спать до Судного дня.

Так позвони мне рано утром -- меня разбудит твой звонок. Позвони мне рано утром -- меня разбудит твой звонок. Я буду ждать его всю жизнь, жизнь -- не самый долгий срок.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Зной
Зной

Скромная и застенчивая Глория ведет тихую и неприметную жизнь в сверкающем огнями Лос-Анджелесе, существование ее сосредоточено вокруг работы и босса Карла. Глория — правая рука Карла, она назубок знает все его привычки, она понимает его с полуслова, она ненавязчиво обожает его. И не представляет себе иной жизни — без работы и без Карла. Но однажды Карл исчезает. Не оставив ни единого следа. И до его исчезновения дело есть только Глории. Так начинается ее странное, галлюциногенное, в духе Карлоса Кастанеды, путешествие в незнаемое, в таинственный и странный мир умерших, раскинувшийся посреди знойной мексиканской пустыни. Глория перестает понимать, где заканчивается реальность и начинаются иллюзии, она полностью растворяется в жарком мареве, готовая ко всему самому необычному И необычное не заставляет себя ждать…Джесси Келлерман, автор «Гения» и «Философа», предлагает читателю новую игру — на сей раз свой детектив он выстраивает на кастанедовской эзотерике, облекая его в оболочку классического американского жанра роуд-муви. Затягивающий в ловушки, приманивающий миражами, обжигающий солнцем и, как всегда, абсолютно неожиданный — таков новый роман Джесси Келлермана.

Джесси Келлерман , Михаил Павлович Игнатов , Н. Г. Джонс , Нина Г. Джонс , Полина Поплавская

Детективы / Современные любовные романы / Поэзия / Самиздат, сетевая литература / Прочие Детективы
Испанцы Трех Миров
Испанцы Трех Миров

ПОСВЯЩАЕТСЯХУАНУ РАМОНУ ХИМЕНЕСУИздание осуществлено при финансовой поддержкеФедерального агентства по печати и массовым коммуникациямОтветственный редактор Ю. Г. ФридштейнРедактор М. Г. ВорсановаДизайн: Т. Н. Костерина«Испания — литературная держава. В XVII столетии она подарила миру величайших гениев человечества: Сервантеса, Лопе де Вегу, Кеведо. В XX веке властителем умов стал испанский философ Ортега-и-Гассет, весь мир восхищался прозой и поэзией аргентинцев Борхеса и Кортасара, колумбийца Гарсиа Маркеса. Не забудем и тех великих представителей Испании и Испанской Америки, кто побывал или жил в других странах, оставив глубокий след в истории и культуре других народов, и которых история и культура этих народов изменила и обогатила, а подчас и определила их судьбу. Вспомним хотя бы Хосе де Рибаса — Иосифа Дерибаса, испанца по происхождению, военного и государственного деятеля, основателя Одессы.О них и о многих других выдающихся испанцах и латиноамериканцах идет речь в моей книге».Всеволод Багно

Багно Всеволод Евгеньевич , Всеволод Евгеньевич Багно , Хуан Рамон Хименес

Культурология / История / Поэзия / Проза / Современная проза