Читаем Все братья - сестры (песни) полностью

Смотри, вот идет мой поезд, Вот идет мой медленный поезд. Смотри, вот идет мой поезд, Ведь завтра меня здесь уже не будет.

Я сказал все, что хотел сказать, что я могу сказать еще? Все, что я хочу, это чтобы всем было хорошо. И кто-то плюнет мне в спину, и кто-то помашет рукой, И кто-то назовет меня негодяем, но кто-то назовет "звездой". Зовите меня, как вам угодно, я все равно останусь собой: По знаку Зодиака -- овном, по году рожденья -- козой.

Но вот, вот идет мой поезд, Вот идет мой медленный поезд. Смотри, вот идет мой поезд, Ведь завтра меня здесь уже не будет.

- Сегодня ночью

Сегодня ночью все будет хорошо. Сегодня ночью все будет хорошо. Никто не будет петь, никто не будет спать, Никто не будет любить, никто не будет летать.

Сегодня ночью все будет хорошо. Сегодня ночью все будет хорошо. Будет ни лето, ни осень, ни весна, ни зима, Никто не станет думать, и никто не сойдет с ума.

Сегодня ночью все будет хорошо. Сегодня ночью все будет хорошо. Никто не родится и никто не умрет, И не покончит с собой, и никто никого не убьет.

Сегодня ночью все будет хорошо. Сегодня ночью все будет хорошо. Никто не будет уродлив, не будет красив, Никто не будет мертв, зато никто не будет жив.

Сегодня ночью все будет хорошо. Сегодня ночью нигде не будет ничего. Сегодня ночью нигде не будет никого. Сегодня ночью все будет хорошо.

+ Встать по новой! (Я возвращаюсь домой)

Типа D C [G A](или [B C]) (???)

Я слишком долго был здесь. Наверно, мне пора прощаться, И все же я хотел остаться, Но, увы, мне пора. Я возвращаюсь домой... Я не был там так давно, Меня не ждут там, и все равно Я возвращаюсь домой... Сладкое слово "домой". И когда я уйду, кто-то скажет: "Что-то случилось с Майком". И кто-то засмеется и откроет бутылку вина. И вам про меня расскажут самую последнюю сплетню. В мире нет ничего интересней, чем сплетни про меня. Я возвращаюсь домой... Я не был там так давно, Меня не ждут там, и все равно Я возвращаюсь домой... К грязным полам и немытой посуде, К холодным простыням и увядшим цветам. Я возвращаюсь домой. К холодным сарделькам и яйцам вкрутую, К пустым бутылкам и разбитым пластинкам. Домой. Сладкое слово "домой". Я возвращаюсь домой.

- Здесь нас никто не любит,

И мы не любим их. Все ездят на метро, Ну а мы не из таких. Ага, мы берем мотор, Хотя в кармане голяк, И мы киряем свой портвейн, Мы пьем чужой коньяк. Я не люблю Таганку, Ненавижу Арбат. Еще по одной, И пора назад. Здесь нас никто не любит, И не зовет на флэт, Не выставляет пиво, Не готовит нам обед. Мы всем поддерживаем кайф, Нам кайф ломают кругом, В Сокольниках и в центре Один крутой облом. Здесь холодно и гадко, Здесь вовсе не в умат. Еще по одной, И пора назад. И барышни в полисе Не выполнят на нас, (? ) Они не любят звезд панк-рока, И тут сплошной отказ. Меня динамит телеграф, Не выдавая перевод. Мне некуда укрыться, Когда болит живот. Из порванной штанины Глядит мой голый зад. Еще по одной, И пора назад. Нам стремно в магазинах, Там все не как у нас, Там не достать портвейн, В продаже только квас. Народ там озверевший, Он бьет друг другу фейс. Никто не слышал "Stranglers", А в моде только "Space". От этой всей достачи Так и тянет на мат. Еще по одной, И пора назад.

* * *

И когда мне так плохо, Что вынести это никак нельзя. И когда жизнь -- это не жизнь, А просто обломок странного дня, И когда в сером небе над полем Кружит воронье, Я шепчу: "Да святится имя твое! " Думай, не думай, Если хочешь жать, сначала посей. Но ты же знаешь, Ты же знаешь, в этом мире так мало людей. И они говорят мне так много слов, Но я знаю, все -- вранье. И я шепчу: "Да святится имя твое! " Откуда так много сомнений, Я пытаюсь их гнать. Но если связаны руки, Очень сложно играть. Я простая дворняжка, и одет я в рванье, Но я шепчу: "Да святится имя твое! " Только тот и несчастлив, Кто не смеет украсть. Но если всю жизнь ты прожил на дне, Невозможно упасть. Но костры еще не сгорели, И глумится зверье, Мои руки в огне, мое сердце -- мишень, Но я кричу: "Да святится имя твое! "

* УЕЗДНЫЙ ГОРОД N * (p) 1983

- Уездный город N

Этот город странен, этот город непрост. Жизнь бьет здесь ключом. Здесь все непривычно, здесь все вверх ногами, Этот город - сумасшедший дом! Все лица знакомы, но каждый Играет чужую роль Для того, чтоб хоть что-то в этом понять, Нужно знать тайный пароль.

Я приглашаю вас побродить вечерок

Средь площадей, домов и стен.

Лучше раз увидеть, чем сто раз услышать.

Вот он - Уездный Город N

Смотрите - вот Леди Макбет с кинжалом в руках Шатаясь ввалилась в кабак, Прирезав педиатра Фрейда В очередной из пьяных драк. Король Артур с друзьями за круглым столом Прилежно стучат в домино, А папаша Бетховен лабает свой блюз На старом разбитом фоно.

Он сед и беден, как церковная мышь

Он не смог избежать перемен.

А когда-то он был королем рок-н-ролла

Уездного Города N...

У стойки бара Ромео курит сигару, Допив аперитив. Он поведет Джульетту в кино На новый модный детектив. В его кармане фляжка Не с ядом - с коньяком, А проводив свою подружку домой Он поспешит в публичный дом,

Которым заправляет маркиз Де Сад,

Перейти на страницу:

Похожие книги

Зной
Зной

Скромная и застенчивая Глория ведет тихую и неприметную жизнь в сверкающем огнями Лос-Анджелесе, существование ее сосредоточено вокруг работы и босса Карла. Глория — правая рука Карла, она назубок знает все его привычки, она понимает его с полуслова, она ненавязчиво обожает его. И не представляет себе иной жизни — без работы и без Карла. Но однажды Карл исчезает. Не оставив ни единого следа. И до его исчезновения дело есть только Глории. Так начинается ее странное, галлюциногенное, в духе Карлоса Кастанеды, путешествие в незнаемое, в таинственный и странный мир умерших, раскинувшийся посреди знойной мексиканской пустыни. Глория перестает понимать, где заканчивается реальность и начинаются иллюзии, она полностью растворяется в жарком мареве, готовая ко всему самому необычному И необычное не заставляет себя ждать…Джесси Келлерман, автор «Гения» и «Философа», предлагает читателю новую игру — на сей раз свой детектив он выстраивает на кастанедовской эзотерике, облекая его в оболочку классического американского жанра роуд-муви. Затягивающий в ловушки, приманивающий миражами, обжигающий солнцем и, как всегда, абсолютно неожиданный — таков новый роман Джесси Келлермана.

Джесси Келлерман , Михаил Павлович Игнатов , Н. Г. Джонс , Нина Г. Джонс , Полина Поплавская

Детективы / Современные любовные романы / Поэзия / Самиздат, сетевая литература / Прочие Детективы
Испанцы Трех Миров
Испанцы Трех Миров

ПОСВЯЩАЕТСЯХУАНУ РАМОНУ ХИМЕНЕСУИздание осуществлено при финансовой поддержкеФедерального агентства по печати и массовым коммуникациямОтветственный редактор Ю. Г. ФридштейнРедактор М. Г. ВорсановаДизайн: Т. Н. Костерина«Испания — литературная держава. В XVII столетии она подарила миру величайших гениев человечества: Сервантеса, Лопе де Вегу, Кеведо. В XX веке властителем умов стал испанский философ Ортега-и-Гассет, весь мир восхищался прозой и поэзией аргентинцев Борхеса и Кортасара, колумбийца Гарсиа Маркеса. Не забудем и тех великих представителей Испании и Испанской Америки, кто побывал или жил в других странах, оставив глубокий след в истории и культуре других народов, и которых история и культура этих народов изменила и обогатила, а подчас и определила их судьбу. Вспомним хотя бы Хосе де Рибаса — Иосифа Дерибаса, испанца по происхождению, военного и государственного деятеля, основателя Одессы.О них и о многих других выдающихся испанцах и латиноамериканцах идет речь в моей книге».Всеволод Багно

Багно Всеволод Евгеньевич , Всеволод Евгеньевич Багно , Хуан Рамон Хименес

Культурология / История / Поэзия / Проза / Современная проза