Все, что я хотела сказать

В голосе Монти слышится столько едва сдерживаемого веселья, что я резко поднимаю на него взгляд и прищуриваюсь.

– Что знаешь ты, чего не знаю я?

– Много чего, – протягивает он с дьявольской улыбкой. – С чего начать?

– Первым делом расскажи самые пикантные новости. – Я наклоняюсь вперед, жаждая их услышать. Хорошие и плохие.

– Он порвал с Летицией.

– Что? – Я делаю резкий вдох, голова идет кругом от новости, которую я прокручиваю снова и снова. Пускай Уит говорил, что хотел этого, но я думала, что все это пустые разговоры. Что он говорил не всерьез. Его родители никогда бы этого не допустили.

– Дело вот в чем. – Монти понижает голос до шепота, будто в зале сидят его знакомые, которые услышат, как он сплетничает. Возможно, так и есть. – Она наркоманка. И дела стали совсем плохи. В Рождество перед твоим отъездом она была в ужасном состоянии. Прогуливала школу, едва выживала изо дня в день. В начале года родители отправили ее в центр реабилитации. Уит придумал какую-то чушь о том, что они подписали контракт, а она нарушила его из-за того, что принимала наркотики. Я, конечно, не могу винить парня. Кто хочет жениться на наркоманке?

– А это правда? – спрашиваю я, пытаясь переварить мысль о том, что они в самом деле разорвали правомерное соглашение. – Что у них был подписан контракт перед предстоящим браком?

– Вроде того. Я уверен, что они его подписали. Семьи потомственных богачей – странные люди. Хотят все фиксировать на бумаге. – Монти пожимает плечами. – В общем, он порвал с ней. А еще, как и ты, сдал экзамены экстерном и закончил школу раньше срока. И не пошел в колледж к огромному потрясению и ужасу своих родителей. Решил сделать то, что делает любой уважаемый молодой человек, не стесненный в средствах, и отправился путешествовать по материку.

Я хмурюсь.

– По материку?

– В основном по Европе, дорогая. Некоторое время жил на Виргинских островах, где обзавелся насыщенным загаром. Совсем недолго пробыл в Австралии. Слышал, он счел, что люди там слишком милые.

Мне хочется смеяться. А еще плакать. Это так похоже на Уита – сказать, что дружелюбные австралийцы слишком милые.

– Он везде побывал. Ты не следишь за его блогом? – спрашивает Монти.

Я себе этого не позволяла. Сразу же заблокировала его после произошедшего и больше к нему не заглядывала. Как бы сильно мне ни хотелось.

– Где он сейчас?

– Не знаю. – Монти пожимает плечами, но в его голосе и блеске в глазах есть что-то странное.

Думаю, он знает, но не говорит.

Когда мы заканчиваем, Монти оплачивает счет (он не дал мне разделить его, сказав, что я его гостья), мы выходим из отеля и неторопливо шагаем мимо витрины Van Cleef and Arpels.

– Боже, у них необыкновенные украшения, – говорит он, устремляясь к одной из витрин. – Как маленькие произведения искусства.

– Очень красиво, – соглашаюсь я, встав рядом с ним.

Монти рассматривает их какое-то время, а потом выражение его лица меняется. Будто ему на ум пришла отличная идея.

– Если бы ты могла выбрать любое украшение, скажем, кольцо с огромным бриллиантом или крупные серьги с изумрудами, что бы ты выбрала? Какое украшение было бы самым желанным? – спрашивает он, не сводя глаз с витрины.

– Ожерелье, – отвечаю я, не раздумывая.

– Ожерелье? – Он хмурится и смотрит мне в глаза, будто я его разочаровала.

– Да. Если возможно все, то я бы хотела, чтобы оно было усыпано бриллиантами и плотно облегало шею, почти как ошейник. – Мысли, как часто бывает, уносятся к Уиту. До сих пор. Даже столько времени спустя. – Хочу, чтобы оно было тяжелым, и я чувствовала вес камней и металла на коже. И хочу, чтобы человек, который мне его подарил, воспринимал это ожерелье совсем как… заявление прав. Будто я принадлежу ему. – Я замолкаю, тут же смутившись.

На миг я немного потерялась в фантазиях.

– Так-так, – тянет Монти. – Прямо-таки извращение какое-то.

Щеки вспыхивают.

– Я уже говорила, что мне такое нравится.

И он единственный, за исключением Уита, об этом знает.

– Принято к сведению. Значит, когда однажды мужчина из твоих фантазий придет ко мне и спросит, что тебе подарить, я буду знать, что ему ответить, – говорит Монти.

– Сомневаюсь, что мужчина из моих фантазий захочет купить мне бриллиантовое ожерелье, – говорю я.

Монти обиженно надувает губы.

– И почему нет?

– Главный мужчина из моих фантазий, скорее всего, не захочет, чтобы его со мной видели. Меня, наверное, пожизненно изгнали из нью-йоркского общества, – говорю я.

Моя мать держится в стороне, тайком встречаясь со своим любовником Говардом. Всегда любовница. Изредка невеста.

Неужели я тоже обречена на такую жизнь?

Нет.

Я этого не допущу.

– Родная, – манерно тянет Монти. – Со мной рядом ты станешь королевой нью-йоркского общества. И никогда не забывай об этом.

Глава 44 Саммер

Между дверью и косяком засунута записка, больше похожая на официальное письмо вроде старомодной визитки. Я замечаю ее, когда подхожу к двери своей квартиры. Сбавляю шаг, преисполнившись любопытства. Я вытаскиваю записку, поразившись плотности бумаги. Карточка из толстого картона кремового цвета с изящным объемным шрифтом черного цвета.