Все, что я знаю о любви. Как пережить самые важные годы и не чокнуться

Мы пили негрони за негрони, ели жареную курицу и макароны с сыром и флиртовали так, как могут флиртовать только двое одиноких гостей на свадьбе. Мы составили список наших любимых английских мостов. Я кормила его пудингом со своей вилки. Он засвистел в мою поддержку, когда я прозносила тост, и подмигнул, когда поймал мой взгляд. Он вел себя так, будто мы встречались уже много лет. Наши отношения развивались с бешеной скоростью, как будто кто-то втопил педаль газа в пол (как это и бывает, когда вы единственные одинокие гости на свадьбе).

Прямо перед первым танцем валлиец исчез, чтобы ответить на звонок. Алекс — с розовым венком на голове и в длинном белом платье с широкими рукавами, словно сошедшая с полотен прерафаэлитов, — повела своего мужа на танцпол. По залу разнеслась теплая волна композиции Sea of Love, подходящий по случаю сентиментальный медляк. Она обвила его шею руками, и они покачивались в такт песне, глядя друг другу в глаза.

Гости присоединились к ним на припеве, десятки парочек вышли на танцпол, светясь улыбками, и стали танцевать под красивую романтичную песню. Я сидела в стороне и смотрела на них. Пыталась представить, каково это — обрести чувство семьи и дома в человеке, с которым ложишься в постель каждую ночь; пыталась уловить концепцию, столь далекую от меня. Я смотрела на пространство между их телами и представляла, что его заполняет: миры, которые они создавали вместе, общие воспоминания, шутки и привычки, доверие и мечты о будущем, которыми они делились друг с другом поздним вечером, сидя в обнимку на диване с вином в руках. Мне хотелось знать, доведется ли мне испытать нечто подобное с кем-то или я вообще не рождена для этого? И действительно ли я этого хотела? Я почувствовала, как кто-то положил руку мне на плечо, и подняла голову. Это была Октавия, еще одна подружка невесты. Она улыбнулась мне и протянула руку, не говоря ни слова. Я вытерла слезы и пошла с ней на танцпол. Мы танцевали до конца песни.

После этого я налегла на негрони с двойным усердием. Выйдя покурить, я нашла на улице своего валлийца, к этому времени я оказалась уже достаточно пьяна, чтобы прижать его к кирпичной стене и поцеловать в губы.

— Нет, я так не могу, — сказал он, отстраняясь.

— Почему нет? — спросила я.

— Неважно, — сказал он. — Просто не могу.

— Ну уж нет, — прошипела я. — Так не должно быть. Это мой отпуск в Нью-Йорке, я грустная подружка невесты, я разоделась в развратное платье, за которое пришлось заплатить двойную цену в химчистке. Ты — мой курортный роман, понял? Без отговорок.

— Я не могу, — сказал он. — Я бы с удовольствием, но не могу.

— Тогда что такое было вот это, — я изобразила кормление с вилки. — И вот это, — тут я преувеличенно, театрально подмигнула.

— Обычный флирт, — попытался он оправдаться.

— Ага, ясно, то есть я просто потеряла время. Ты знаешь, что я сидела рядом с потрясающе талантливой и умной актрисой? Лучше бы я проболтала все это время с ней. Да, так было бы намного лучше. А вместо этого я сказала ей не больше трех слов и потратила все время на идиотские игры с тобой!

— Да, отлично, извини, что зря потратил твое время, — он надулся и вернулся обратно на вечеринку.

Когда мы вместе поехали в отель в Нижнем Ист-Сайде, где остановились почти все гости, то все-таки решили пропустить в баре по стаканчику.

— У меня из окна потрясающий вид, — сказала я ему, пьяно развалившемуся на барной стойке. — На Бруклинский мост. Хочешь взглянуть?

— Ладно, — сказал он.

Мы поднялись в комнату, и он уставился в огромные окна на мерцающий город. Я же, пока он отвернулся, стащила с себя платье и улеглась на кровать в одном белье.

— О Боже, — сказал он, обернувшись. Затем подошел к кровати и положил руки мне на бедра.

— Я тут буду всю ночь, — сказала я, притягивая его к себе за галстук, как убогая соблазнительница из рекламы диетической колы. Мы поцеловались.

— Я не могу, не могу, — промычал он через пару секунд, отталкивая меня и поднимаясь на ноги. — Прости.

Он вышел из комнаты. Я поняла, что хочу кое-что сказать ему, и встала в дверях в одном белье, глядя, как он вызывает лифт в коридоре.

— Ты об этом пожалеешь, — наконец сказала я и драматично хлопнула дверью, как персонаж «Династии».

На следующий день я пошла в квартиру к Алекс и ее мужу, чтобы увидеться с ними до отъезда и выпить за свадьбу на крыше их многоквартирного дома в Чайна-тауне. Мы сплетничали о прошедшем вечере, они объяснили мне все противоречивые сигналы валлийца (оказалось, у него была девушка — не ожидали?). Я пожаловалась на упущенную возможность завести новых друзей, и они заверили меня, что вторая одинокая женщина на их свадьбе закончила свой вечер едва ли лучше меня: в постели с женатой парой.

Алекс показала мне квартиру и передала ключи.

— Ты будешь в порядке? — спросила она.

— Конечно, все будет хорошо, — ответила я.

— У тебя есть номер Октавии? Она будет в городе до конца месяца, так что ты будешь тут не одна.

— Да все будет в порядке — мне пойдет на пользу немного побыть одной. Узнаю Нью-Йорк получше. Приключение!