Все, что мне дорого. Письма, мемуары, дневники

Потом, уже в пятидесятые, мы готовились уже к войне атомной, ходили по обязательной программе на инструктажи, где нам рассказывали про семидневный запас продуктов, изолированный от радиационной пыли, про мокрые простыни, в которые якобы надо заворачиваться, чтобы… доползти до кладбища (дежурная шутка того времени), и прочую такую же чепуху. Об этом я вспомнил совсем недавно, спустившись в сталинский бункер – есть, оказывается, такой в Кунцеве под его дачей: десяток метров свинцового перекрытия, комната для сна и отдыха, запас воздуха, воды и своя электростанция. Вот он бы там, со своей политбюровской шайкой, и вправду бы, наверное, выжил. А народу оставалось бы напоследок подтереть той, очередной, инструкцией по безопасности задницу, перед тем как отправиться на небо.

А тут на днях открываю газетку и натыкаюсь еще на одну инструкцию, и опять о том же: как защищаться в чрезвычайных ситуациях. В общем, новые песни о старом. Читаю, хоть не уверен, что мои чрезвычайные ситуации совпадают с газетными, я, например, до сих пор не знаю, как защищаться от коррупции, беспредела, от инфляции, бесхозности и беззакония. За годы моей жизни на мне перепробовали, кажись, все, начиная от ядохимикатов и кончая марксизмом-ленинизмом, испытывая мой организм на выживаемость. Теперь же, судя по инструкции, мне угрожает терроризм, который, видимо, исходит от Чечни, которую мы разорили, как разоряют варвары пчелиные улья, вопя при этом на всю вселенскую, что пчелы почему-то их жалят.

Ну, вроде бы Москва за тыщу верст от Кавказа, да и милиции тут на каждый квадратный метр с избытком, более, чем полиции во всей Европе, чем им еще заниматься, как не защищать мою жизнь?

Но вдруг выясняется из инструкции, что защищаться-то мне придется самому. Мне, например, предписывается каждый вечер, придя с работы, просматривать «все нежилые помещения» не только в доме, а «вблизи его», да еще непонятные «узлы и агрегаты» и при этом звонить вечером в ДЭЗ и узнавать, кем эти помещения заняты. Господи, да я несколько недель и днем не могу в этот странный ДЭЗ дозвониться, чтобы узнать, отчего не греют батареи, а это и на самом деле опасно для моей семьи, детей, которые простужаются и болеют.

Что же касается «изучения места возможного заложения взрывчатых устройств», то, будь я террористом, лучше места, чем наша помойка под окном, я бы не нашел, она неделями не вывозится, и в ней можно упрятать не только десяток гранат, но маленькую атомную бомбу. Теперь, следуя той же инструкции, я должен «не оставлять без внимания посторонних около дома», но, правда, не сказано, что с ними делать: хватать ли, обыскивать или провести разъяснительную беседу о вреде того же терроризма. А тут еще надо спешить осмотреть все припаркованные машины, а мне-то хоть за своей уследить, чтобы не увели.

Сообразив, хоть не сразу, что с терроризмом мне, пожалуй, не совладать, я спешу домой, и уж тут мне придется выяснить отношения с женой, которая будет уверена, что я пропьянствовал снова вечер в соседнем кабаке, и не дай бог с какой-нибудь женщиной (вот где настоящая опасность!), и может еще в дом не пустить. И от такого семейного террора никакой надежной защиты пока в инструкциях не предусмотрено. Есть, правда, одна фраза, годная во все времена: «Укройтесь в ближайшем защитном сооружении». Скорей всего имеется в виду любовница или снова кабак. Надо проверить.

Но если даже удастся пережить эту «чрезвычайную ситуацию», то стоит поискать в инструкции на сон грядущий что-нибудь полегче про всякий там гололед, морозы и снежные заносы и получить при этом такие ценные указания, что надо «утеплить перед морозом квартиру», а в холод «не покидать ее» и весь день «слушать прогноз погоды». Ну а если все-таки выехали на машине и застряли в сугробе, повесьте на шест яркую ткань, размахивая над машиной. Ну а шест, понятно, на этот случай надо возить с собой.

И еще одно утешение на ночь: если, пока я сплю, взорвут наш дом, а меня завалит обломками, я уже знаю, что «надо взять себя в руки и ровно и глубоко дышать», приготовясь терпеть «жажду и голод». Ну а если терпеть невмочь, «надо положить в рот лоскут ткани и сосать его, дыша носом…»

Положив в изголовье на ночь лоскут, засыпаю с чувством твердой уверенности, что назавтра, кроме не прочитанных еще мной пунктов об эвакуации, взрывах, завалах, пожарах, ураганах, химическом и радиоактивном заражении, никакой другой опасности для меня не предвидится. А уж лоскут сосать я как-нибудь научусь.

Вот так и живем

Вы встречали такого чудака, который не хотел бы иметь деньги, сытно питаться, воспитывать в довольстве детей и иметь хороший дом и достаток? Я тоже не встречал. Но вот если посчитать нашу Россию за такой общий дом, то может со стороны показаться, что мы живем против естества и желаем себе жить еще хуже. Ведь, обворовывая себя, нельзя стать богатыми.