Все, что мы хотели

С лестницы заструился свет, я увидела в нём наши тела, вспомнила, что мы обнажены. Мы оба вскочили с дивана и замерли. Финч прижал палец к губам, я заморгала, молясь, чтобы дверь закрылась. Спустя несколько мучительных секунд моя молитва была услышана, и темнота вновь спрятала нас.

– Одевайся. Скорее! – прошептал Финч. Мы принялись лихорадочно искать одежду. Он случайно толкнул меня локтем в бок, и я почувствовала, как по ноге что-то потекло, но это было меньшей из моих проблем.

– Я ничего не вижу! – вскричала я, чуть не натянув его рубашку вместо своей.

– Держись за меня. – Финч откуда-то достал мобильник, осветил экраном диван, и мы оделись за двадцать секунд.

– Ты же сказал, она в Бристоле, – сказала я, ещё раз порадовавшись, что Финч справился так быстро.

– Блин, Лила, это была не мама.

– Не мама?

– Неа.

– А кто тогда? – Кажется, я уже догадалась, узнав её по голосу.

– Полли, – подтвердил он, просматривая свои сообщения.

– Она ещё здесь? – спросила я.

– А я-то откуда знаю? – буркнул он довольно резко. Я не знала, злится ли он на меня за мой глупый вопрос или на Полли и всю эту ситуацию, но на всякий случай извинилась.

– Ты не виновата. Это она виновата. Она – психичка, которая заявляется сюда ни с того ни с сего. А чего мы вообще прячемся? Это мой дом. – Он выпрямился и сказал: – Пошли.

– Ладно, – ответила я, потому что он ждал этого ответа. Поднялась и поплелась за ним по лестнице. Но когда он свернул за угол, остановилась и услышала её визг.

– Господи, Финч! – закричала она. – Напугал до смерти! Что ты тут делаешь?

– Что я тут делаю? – заорал Финч в ответ. – Это ты вломилась в мой дом!

– Я не вломилась! Дверь была открыта!

– Это не даёт тебе права врываться.

– Я видела твою машину.

– И что?

– Я думала, что-то случилось. Ты не отвечаешь на мои звонки и сообщения, – жалобно проскулила она. – Я думала, может, ты отравился газом или ещё что-нибудь.

Гениально, подумала я, закатив глаза.

– Не тупи, – сказал он.

– А почему ты тогда не отвечал?

– Я был занят.

– Занят чем? – наседала она.

– Кино смотрел.

– Кино? – по её тону я поняла, что сейчас начнутся обвинения, и они не заставили себя ждать. – Ты один? Или с кем-то? С Лилой?

Было жутко услышать своё имя, но в то же время приятно – особенно потому, что в её голосе звучала ревность. Полли ревновала ко мне.

Дальнейшее поразило меня ещё больше. Потому что Финч сказал:

– Да. С ней, конечно. Эй, Лила! – громко крикнул он. – Иди сюда! Полли хочет поздороваться.

Я попыталась отскочить в сторону, но Полли оказалась быстрее. Резко метнувшись за угол, посмотрела мне прямо в глаза.

Моя первая мысль была о том, что она вообще не умеет краситься. Слишком тёмный макияж совершенно не подходил к её цвету лица; может быть, она пыталась таким образом скрыть веснушки – я слышала, она терпеть их не может. Но следующей, гораздо более логичной мыслью была такая: господи, она же сейчас расплачется.

И, конечно, она тут же разразилась истерическими рыданиями. Они с Финчем перешли в кухню, где продолжили орать друг на друга.

– Сначала концерт, а теперь это? – вопила она. – Как ты мог так со мной поступить?

– Мы расстались, Полли, – сказал он, и я ощутила облегчение. Не то чтобы я сомневалась в его словах, но услышать их подтверждение было приятно. Они расстались. Я не сплю с чужим бойфрендом.

– Вернись ко мне!

– Нет.

– Ну пожалуйста, Финч! Просто поговори со мной!

– Нет. Уходи, Полли. Сейчас же.

– Я же люблю тебя. – Она всхлипнула. – Я знаю, и ты меня любишь.

– Нет, – отрезал он холодно. – Не люблю, Полли. Убирайся.

Почему-то мне стало её жалко и сразу же неприятно – я ведь должна была её ненавидеть. Особенно учитывая, как она со мной поступила. Она тут же помогла мне усилить эффект, сменив тон с жалобного на омерзительный. Она визжала, что он не может всерьёз запасть на такую жалкую шлюху, как я, и добавила несколько пикантных предположений о том, что я его точно чем-нибудь заражу и залечу, чтобы стрясти с него денег.

Я постаралась не слушать её крики, сосредоточившись на своих вдохах и выдохах. Сдерживала слёзы, говорила себе, что все её обвинения смехотворны – у меня никогда не было венерических заболеваний, и меньше всего на свете мне хотелось забеременеть. Я полюбила Финча не из-за денег – мне вообще не нужны были его деньги. Она ничего обо мне не знала. И её слова не должны были влиять на мою самооценку.

Но почему тогда, думала я, когда Финч наконец избавился от неё и отвёз меня домой, всю дорогу извиняясь, – почему тогда мне так стыдно? Может быть, она права и я в самом деле немного шлюха?

Глава двадцать первая Нина