Все, что ты позволишь (СИ)

О чем только Хорек думает?! Он сам понимает, что пишет? Это все совсем не похоже на издевательство! Но меньше всего Гарри хотел, чтобы неожиданно свихнувшийся Малфой сейчас опомнился и вернулся к своим оскорблениям.

Да и сам Гарри, кажется, окончательно свихнулся, потому что в здравом уме просто не мог написать: „Да, пожалуйста, сними их!“.

Ответ на удивление не заставил себя долго ждать.

„Ты такой нетерпеливый, Поттер, но ты помнишь, что правила здесь задаю я? Впрочем, я обещал, что тебе понравится — и тебе понравится.

Хорошо, так и быть. Оставим рубашку на месте, верно? И хотя мне очень нравится развлекаться с твоей грудью, стоит идти дальше. Дай только мне время хорошенько вылизать твои соски и прикусить их пару раз, когда они набухнут достаточно, чтоб приятно и твердо упираться в язык. Ты никогда не думал о пирсинге, Поттер? Уверен, тебе бы пошло колечко в одном из них. Но не увлекайся, пожалуйста — одного будет достаточно.

Брюки. Ты ведь уже на взводе, да? Бедный маленький девственник. Тебя кто-нибудь уже трогал здесь? Нет? Вот и я не буду спешить. Сейчас мне нужны твои… ноги.

Мои руки скользят с твоих плеч по груди на бедра и ниже, пока я опускаюсь перед тобой на колени. Ты можешь сейчас ликовать, Поттер, но, поверь мне, все это я делаю только для своей победы.

Я веду раскрытыми ладонями по твоим ногам, прощупывая тугие мышцы, сжимая бедра и икры, чтобы соскользнуть на внутреннюю сторону и направиться вверх. Ты ведь будешь послушным мальчиком? Когда я потребую от тебя расставить ноги шире, ты же сделаешь так, как я прошу? Тогда я смогу гладить тебя здесь, снизу, все еще не касаясь твоего члена, но прощупывая сквозь одежду яйца и скользя дальше, к твоей заднице. Тоже такая крепкая и такая упругая. Я буду мять ее и ласкать столько, сколько мне захочется, и у тебя не будет сил меня остановить.

Брюки все еще на тебе, ты помнишь, Поттер? Брюки на тебе, а я уже трусь о твой пах щекой. Ткань школьных штанов — не слишком-то эротично, но я чувствую под ней твой напряженный член и, зная, что будет дальше, хочу продлить удовольствие.

Наконец я их расстегиваю и тяну вниз.

Как ты там, Гарри? Еще держишься на ногах?“

Гарри в последний момент успел подавить разочарованный стон, прикусив губу. Чертов Малфой! Останавливается на самом интересном месте! На том месте, когда он, Гарри, уже вовсю дрочил бы, если б только не был в полном классе! И то, что Хорек назвал его по имени… почему это так хорошо?

„Уже нет!“ — быстро написал Поттер и принялся ждать ответ.

„Не угадал.“

Так начиналось новое письмо спустя всего несколько минут.

„Ты все еще стоишь, потому что я не разрешал тебе падать к моим ногам. А еще, потому что я вжимаюсь лицом в твою промежность, обняв руками твои ноги и придерживая за задницу. Ты не можешь упасть, мой грифф, я держу тебя.

И сейчас, когда я отпущу, ты все еще должен держаться на ногах. Ради меня. Понял?

Думаю, что да.

Итак, брюки. Они уже внизу, на щиколотках, верно? И, — хочешь сюрприз? — твои никчемные хлопковые белые трусы мальчика-девственника там же. Так что, угадай, к чему я прижимаюсь лицом теперь? Верно.

Смотри, Гарри, я перед тобой на коленях, но именно я контролирую ситуацию. А значит, сила на моей стороне. Но, спорим, ты не хочешь сейчас быть сильным? Уверен, тебе уже чертовски надоело быть героем. Ты уже спас этот мир и теперь можешь побыть просто слабым маленьким девственником, о котором есть кому позаботиться. Я позабочусь о тебе.

Я уверен, что мне понравится запах твоего члена. И я уверен, что он у тебя такой же красивый, как и ты сам. Знаешь, мне и самому хочется уже взять его в рот, пустить за щеку, обвить языком, но я еще не насладился всеми ощущениями. Я хочу провести по нему кончиком носа, наслаждаясь твоим запахом, потереться щекой, чувствуя исходящий от него жар, прикусить губами, проверяя его твердость. Знаешь, где сейчас мои руки? Спорим, не угадаешь? Впрочем, одна и впрямь все еще здесь, рядом, на твоих яйцах. А точнее твои яйца в ней, и я могу играть с этими шариками, перекатывать их в ладони, мять, гладить большим пальцем и выжимать из тебя сладкие стоны. Но вторая рука тянется к твоему лицу, к твоим желанным губам. Ты же знаешь, что от тебя требуется? Пососи мне пальчики, Гарри, и я сделаю тебе по-настоящему хорошо. Только не халтурь и поработай язычком хорошенько, я не хочу причинить тебе лишней боли. Уверен, что ее было достаточно, а сейчас время удовольствия.“

Гарри сдавленно выдохнул и резко обернулся, взглянув на Малфоя. Тот сидел за своим столом, сгорбившись, и не смотрел на него. Все эти слова про боль, про заботу, про то, что Гарри красивый — Хорек… Драко же увлекся, верно? Поттер был абсолютно уверен, что он не хотел раскрываться до такой степени, что он случайно написал все это, слишком возбужденный, чтобы в достаточной степени контролировать каждое свое слово. А значит все это правда. И Малфой правда не хочет больше причинять Гарри боли, и он и впрямь, как никто другой понимает, как Поттер хочет наконец отдохнуть от всех этих восторженных фанатов и побыть по-настоящему слабым.