Все, что вы хотели знать о королях, но не решались спросить

Расположенный в середине архипелага в Юго-Восточной Азии, в центре судоходных путей Древнего Китая, Бруней уже примерно в 1000 году превратился в богатое торговое государство. То есть первые жители Брунея пришли сюда из Китая. Среди коренного населения, обитающего в джунглях, по слухам, еще встречаются каннибалы. Бруней упоминается в древних китайских рукописях уже в VI веке. Китайские же историки пишут, что в XIV веке Аванг Алак Бетатар, будущий султан Мухаммед Шах, принял ислам. С тех пор династическая цепочка властителей Брунея не прерывалась.

Архитектором современного Брунея считается отец сегодняшнего султана, Хаджи Омар Али Сайфуддин. Его сын, Хассанал Болкиах, воспитывался относительно скромно и строго, якобы окончил школу лучшим учеником, затем продолжил образование на родине и, чтобы навести последний лоск, был послан в знаменитую английскую военную академию Сандхерст, но потом его спешно вернули домой из страха, что ему понравится вольная жизнь на Западе. И тут же женили на кузине.

На одной свадьбе в Англии Ирина и я видели этого последнего абсолютного монарха. В какой-то момент я набрался храбрости и заговорил с ним. Мы некоторое время беседовали, и я сказал султану, с каким удовольствием мы бы как-нибудь посетили его в Брунее. С присущей ему вежливостью он пообещал, что как-нибудь нас пригласит.

Когда примерно через полгода рано утром в нашей квартире в Берлин-Кройцберге зазвонил телефон и на другом конце провода кто-то со странным акцентом пробормотал что-то невразумительное, я был уверен — это может быть только владелец палатки, торгующей кебабом на углу, который снова жалуется, что мы не там припарковали машину. Понадобилось некоторое время, пока я понял: мужчина из далекого Востока пытается мне объяснить, что я приглашен на день рождения его властелина.

Разумеется, мы приняли приглашение. Правда, для нас был один очень щекотливый вопрос: а как мы туда попадем? Но мне удалось объяснить личному секретарю султана (естественно, с максимально возможной вежливостью), что хотя мы и приехали бы с большим удовольствием, но, к сожалению, перелет вокруг земного шара подорвет наш семейный бюджет. В результате мы летели на самолете личных авиалиний султана, «Брунейских королевских авиалинии». Там, где на билетах обычно написано: «Не подлежит обмену и возврату», стояла приятная помета: «За счет короля».

Когда мы приземлились в аэропорту Брунея, я еще со взлетно-посадочной полосы увидел балдахин, под которым стояли несколько торжественно одетых персон, а замыкали ряд черные лимузины с затемненными стеклами и штандартами. И это не был таможенный контроль. Последние шаги мы сделали по красной ковровой дорожке. Нас приветствовало множество людей, имена и должности которых в тот момент были нам не совсем ясны. Как выяснилось, среди них были принцесса Масна — сестра султана и главное дипломатическое лицо страны, ее муж, шеф протокола дворца и некий господин Кёрнер, представившийся как первый секретарь германского посольства и сразу же извинившийся, что пришел только он, потому что посол сейчас находится в отпуске на родине. Разумеется, господин Кёрнер не имел ни малейшего представления о том, кто мы такие. Приезд немецкого графа с женой по понятиям даже самого исполнительного немецкого чиновника хоть убей не тянет на «официальный визит». Если бы речь шла о депутате крейстага[5], он, так уж и быть, смирился бы с такой помпой, но тут дело касалось частного лица, о котором, запросив Министерство иностранных дел в Берлине, он так ничего толком и не узнал, и, вероятно, все происходящее должно было казаться ему несколько загадочным.

Поездка от аэропорта до гостевого дома султана заняла всего несколько минут. Вдруг мотоциклы сбавили скорость, мы завернули и подъехали к воротам, при въезде солдаты отдали нам честь. Это место, по которому медленно двигалась наша колонна, называлось Ассара, здесь расположена дюжина таких же дворцов — домов для гостей султана. На газонах и лужайках, словно пасущиеся косули, — маленькие человечки в шляпах, с граблями, ухаживающие за травой. Мы остановились перед дворцом № 8. Ирина и я вступили в холл огромного, выложенного золотом «холодильника». На потолке — непомерно огромные люстры. Перед нами — батальон согнувшихся в глубоком поклоне людей в униформах, это — наш обслуживающий персонал на следующие три дня. Двое из них вышли вперед и протянули нам на золотом подносе маленькие, сложенные, благоухающие розовым маслом влажные и прохладные полотенца.