Все, что вы хотели знать о королях, но не решались спросить

Когда Фердинанд Болгарский в феврале 1909 года вернулся после похорон русского великого князя Владимира из роскошного санкт-петербургского дворца в свою скорее скромную резиденцию в Софии, то весь день было слышно, как он, бормоча: «Дерьмо, дерьмо, дерьмо», с топотом ходил по анфиладам комнат. Будем точными, ругался он по-французски, то есть «merde, merde, merde», это конечно же звучало несколько изысканнее, но сводилось к тому же: чтобы придать своему вновь созданному царству вес в компании европейских государств, чтобы показать собственному народу, что наступили новые, блестящие времена, необходим дворец, который сможет выразить эти амбиции. Благодаря наследству своей бабушки, принцессы Антуанетты Кохари, одной из богатейших землевладелиц Венгрии, Фердинанд смог сделать из своей тесной и сырой городской резиденции в Софии красивый, покрашенный в желтый цвет, как замок Шёнбрунн, городской дворец, в котором французская элегантность сочеталась с немецкой солидностью. Он наполнил его камергерами, адъютантами, лейб-медиками, церемониймейстерами и прочей обслугой, без которой не обходится ни один уважающий себя двор. Несметные суммы Фердинанд потратил и на загородную резиденцию Врана (включая маленький личный зоопарк с вольером для трех слонов), и на летнюю резиденцию Евксиноград на Черном море, напоминавшую знаменитый замок Сен-Клу.

По типично идеальной схеме монархии столица должна быть центром королевства, ее центром должен быть дворец, а центром дворца — трон. Центр с давних пор считается местом высокой символичности, местом притяжения. Центр означает примирение всех противоречий, всех споров, всех парадоксов. Центр означает равновесие, единодушие и истину, в центре находятся сила и утешение. Может быть, обществу, чтобы стать настоящим сообществом, необходимо особое место внутри себя самого, которое служило бы ему ориентиром? Может быть, именно центр и является предпосылкой существования общества?

Примиряющая идея центра, сглаживающая все противоречия, играет большую роль в античных культурах. Например, в Индии изображение колеса, вращающегося вокруг своей оси, причем ось считается «неподвижным двигателем», и сегодня остается символом миропорядка. Когда в Мекке верующие с молитвами ходят вокруг Каабы, расположенной по исламским представлениям ровно под центром неба, они в этот момент представляют собой огромное мировое колесо, которое должно постоянно пребывать в движении. В буддистских странах правитель так и называется «чакравартин» — «поворачивающий колесо».

В архетипическом смысле король — это именно неподвижный двигатель, упорядочивающая сила, успокаивающий полюс, пункт притяжения и идентификации общества. И поэтому он не может по своему желанию скромно жить в каком-нибудь доме.

В азиатских культурах с их пристрастием к астрологии место жительства правителя должно было символизировать центр космоса. Но и в европейском культурном пространстве идея центра играет в мифологии королевской власти (внимание — каламбур!) центральную роль. Английская легенда о короле Ллудде, например, рассказывает, как он, чтобы стать настоящим королем, вначале должен был определить центр своего королевства. По этой легенде, британским островом правило жестокое племя, называемое Кораниайд. Чтобы освободить страну от Кораниайд, Ллудду надо было вначале победить дракона. А чтобы заманить чудище в ловушку, ему пришлось измерить британский остров в длину и ширину и выкопать яму точно в том месте, где находился центр острова. В качестве приманки в яму поместили бочонок с медом. Дракон прилетел, Ллудд его победил, королевство было спасено. В древней германской саге, в «Эдде», Один, чтобы овладеть миром, принес себя в жертву себе же в центре мира, на Мировом Ясене Иггдрасиле.

Или вспомним центр египетского царства. Геродот рассказывает, что первый (полумифический) правитель Египта, фараон Менес, объединил Верхний и Нижний Египет. Для этого ему пришлось изменить течение Нила, а на осушенной земле основать новый город — Мемфис, причем именно как центр нового государства. Правда, в отличие от Ллудда, ему не пришлось искать этот центр, он имел право сам его установить. Благодаря основанию Мемфиса Менес стал великим предком всех тех королей-основателей, которые не жалели себя для создания центра своих стран. Среди них Александр Великий, основавший по всему известному тогда миру новые города — причем все эти города он называл своим именем; Константин Великий, превративший рыбацкую деревню в центр Византийской империи (будущий Константинополь); Филипп II, который перенес центр Испании из Толедо в Мадрид; Петр Великий, на пустом месте создавший Санкт-Петербург, новый центр своего государства. Основывать и строить — вот исконные творческие акты короля, которыми он создает не только символ королевского величия для своего народа, но прежде всего — центр, точку отсчета.