Все, что вы хотели знать о смерти

– А у меня опера практически без выходных с людьми общаются, порядок наводят, преступников ловят: правда, и не всегда есть возможность общаться по-человечески… А дома жены им скандалы закатывают, потому что денег вечно ни на что не хватает. Зарплата в тысячу у.е. – ты уж извини, я по старинке, в долларах меряю, но такая зарплата для них за счастье, потому что у всех меньше получается. На днях участкового в Гатчине при исполнении застрелили[20]. Молодой парень, так у него четверо маленьких детей осталось. На съемной квартире жили, просили у ГУВД, чтобы выделили им жилплощадь, а там отвечали, мол, откуда у нас квартиры, ведь мы дома не строим. А теперь как вдове с детьми жить и на что? Понятно, что государство не бросит: у деток будет бесплатная школьная форма, бесплатное питание в школах и пенсия на всех в треть отцовского оклада. А ты… Служба безопасности строительной конторы – обалдеть какой начальник! Сидишь в теплом кабинете или в дорогой тачке и получаешь раз в десять больше того убитого парня за то, что хозяина охраняешь. А где теперь твой босс?

– Ты чего вдруг налетел на нас? – удивился Павел.

– Тебя я еще не трогал, – ответил полицейский, – и уж сегодня не буду. Потом как-нибудь. Так что готовься, праведник. – Он снова обернулся к Сергею. – Ты мне другое скажи: чем-нибудь этот Артем вызывал у тебя подозрение?

Фролов задумался, потом пожал плечами.

– Не знаю. Наверное, ничем. То есть когда он появился в фирме Звягинцева, мне он ботаном показался. А потом парень стал качаться, зал тренажерный посещать, вероятно для того, чтобы дочке босса понравиться. Результатов добился: женился на Звягинцевой и фигуру себе отменную сделал. А еще он как-то спросил меня, знаю ли я английский. Я ответил, что нет, потому что в школе мне трояк с трудом натягивали. И в училище страдал от этого. Зубрил, зубрил и почти сразу все забывал. И сейчас в голове болтаются какие-то ошметки вроде «хенде хох» и «Гитлер капут». …Tell me the number of personnel and armored vehicles…[21] Что-то типа этого. Так что если при мне Артем Петрович собирается говорить на разные важные темы, то переходит на английский. Недавно, может, пару недель назад, он говорил с кем-то, вполне возможно, что с иностранцем. Рассматривал что-то в своем планшете и разговаривал с наушником в ухе… А потом то ли наушник выскочил, то ли… короче, не знаю, потому что разговор перешел на громкую связь, и собеседник его сказал, что надо торопиться, потому что «если не мы, то кто-то другой возьмет этот миллиард»…

– Ты ничего не перепутал? – спросил Павел. – Слово ведь специфическое.

– Я знаю, – кивнул Фролов, – тот человек сказал – «биллион». Не «миллион» и не «бильярд». Я слышал отчетливо. После чего Артем Петрович ответил «Окей» и добавил, что скоро прилетит со всеми документами на подписание протокола.

– Откуда такие деньги? – удивился Гончаров. – И что с ними делать?

– Судя по всему, губернатор вернулся к своей идее строительства большого города-спутника, промышленного кластера, – объяснил Ипатьев. – Он хочет вывести за нынешнюю городскую черту промышленные предприятия, разгрузить инфраструктуру, избавить окружающую среду от загрязнения. План существует давно, но средств для всего этого не хватало никогда. Артем как раз и занимался поиском инвесторов для этого проекта.

– Короче, чем дальше в лес, тем больше ну его на фиг! – не выдержал Фролов. – Так мы еще больше запутаемся. Убийство Звягинцева, покушение на Пашу Ипатьева, а еще каких-то наркоманов убили. Непонятно только, при чем тут твои мама и бабушка, которых я уважал безмерно. Понять бы все это. Ну ничего: рано или поздно появится подполковник юстиции Егоров и промоет всем мозги. А я пойду.

– Вместе выйдем, – предложил Гончаров. – Надо проветриться: а то голова уже закипела. Убийства, коптеры, миллиарды, любовницы… Мысли всякие в голову лезут, а мне даже думать не дают: мол, не моего ума это дело. А чьего ума? Подполковника юстиции Егорова? Который в городском следкоме исполняющий обязанности начальника отдела, и все надеются, что приставку «И.О.» снимут и ему присвоят полковника? А у нас свои заботы.

– Так, может, мне с Артемом поговорить или со Светой по поводу семьи того участкового из Гатчины? – вспомнил Фролов. – Чтобы им квартиру подарили?..

– Не надо ни с кем говорить. Мы уже всем миром денег собрали. Решили не квартирку в городе подобрать, а дом с участком. Там же, в Гатчине, уже нашли кирпичный особнячок с приусадебным участком: яблони, вишни, смородина… Детям там хорошо будет. Я с собачьим питомником договорился: щенка им подарю.

Он говорил и смотрел на Ипатьева, как будто все это предназначалось для него одного. Потом Фролов похлопал Павла по плечу, Гончаров сделал то же самое. Они вышли в коридор, полицейский притормозил, покрутил головой, осматривая стены, потолок, окна, и произнес:

– Установи видеонаблюдение. Понятно, что поздно пить боржоми, но все-таки полиции меньше работы будет.

И они ушли.

Павел посмотрел на часы: день едва перевалил за середину. Он достал телефон и набрал номер редакции.