Все думы — о вас. Письма семье из лагерей и тюрем, 1933-1937 гг.

Дорогой Олень, ты задаешь ряд вопросов, но мудрено ответить на них сколько-ниб<удь> понятно в письме, где так мало места. Спрашиваешь о применимости физич<еских> и химич<еских> законов к человеку и к обществу. Ответ на такой вопрос весьма сложен, потому что требуется разграничить ряд различных применимостей и неприменимостей. Прежде всего, человек и общество представляют качественно новые планы действительности, характеризующиеся своими собственными законами. Следовательно, поскольку физ<ические> и хим<ические> законы характеризуют материю иного качества, постольку прямая пересадка этого закона на инородный план недопустима. Однако, между планами есть какое-то соответствие, символическое выражение одного — другим, и потому возможно эмоционально-образное перенесение, метфора (а это и значит перенос), которая однако не есть только метафора, а представляет и нечто большее, указывает и на внутреннее сродство областей, однако не могущее быть точно формулированным. Я сказал «поскольку». Это потому, что большинство законов физики и химии не охватывают данного плана, как такового, но лишь поясняются им, как примером, на самом же деле шире своего общепризнанного, общеучитываемо-го содержания, истинным же их предметом служит не этот определен<ный> план бытия, а некоторое формальное его свойство, могущее быть обнаруженным и в явлениях другого и других планов. Математическая схема (формула), относящаяся к известной области и на ее почве найденная, часто учитывает все-таки не специфические свойства этой области, а некоторые общие отношения. Поэтому совершенно естественно, что она оказывается применимой к другим областям, по существу весьма отличным от данной, но однако обладающим теми же общими соотношениями. Если напр<имер> для электрического тока верна формула Ома I=E/R, то она окажется верной для теплоты, магнетизма, эл<ектрического> поля, диффузии и т. д. Ее можно перенести и на ряд явлений человеческой жизни. Всякий раз мы будем разуметь под символами I, E и R разное, но соотношение символов останется одним и тем же. Боюсь я, дорогой Олень, что ты, по обыкновению, прешь, уставившись в одну точку, и не видя окружающего. В данном случае говорю о мамочке, о братьях и о Тике, которых ты не замечаешь из-за своих товарищей, между тем как товарищи — дело временное, а близкие — навсегда. Надо стараться уметь брать то, что есть у тебя и около тебя, и не прельщаться нарядным взамен существенного. А чужие люди неизбежно наряднее своих, ибо они — в гостях, в гости же всегда наряжаются. Дело это естественное, но и понимать вещи, как они есть на самом деле — тоже естественно. Праздник есть праздник, против него нельзя возражать, но вредно и ложно искать постоянного праздника и подменять им будни. С<офья> И<вановна> страдает именно этим недостатком, ей нужен сплошной праздник (м.б. был нужен, теперь не знаю), и она умеет прекрасно их устраивать. Но забывая о буднях или не желая знать их, она остается неудовлетворенной и несытой. Ошибка многих! Но ты помни, что только в тиши мирной будничной работы можно найти себя самого и свое удовлетворение. Крепко целую тебя.

10–11 марта 1936 г., быв. Кожевенный завод