Все фениксы превращаются в пепел (СИ)

Юноша ожидал увидеть сбежавшего учащегося, жаждущего поглядеть на последнее испытание выпускников. Скорее всего, он учился на седьмом или восьмом курсе, потому что он едва-едва доставал до плеча Эрика. Но когда юноша присмотрелся, то понял, что это оказалась рабыня-феникс.

Рыжие волосы, некогда заплетённые в аккуратный пучок на голове, от удара распустились по плечам. Солнечный свет упал на её глаза, и они засияли золотым янтарём. В них читалось столько наивности, но в то же время и детской искренности, что Эрик невольно вздрогнул. Никогда прежде ему не доводилось видеть живое воплощение надежды в лице обычной рабыни. Все Фениксы в Академии были поникшими, сломленными, а курсантки выражали собой сплошное лицемерие. Никто не думал о вере в стенах этого ада, но почему-то именно в ней плескалось море детских грёз, которое она не могла скрыть. Хоть лицо покрывали свежие кровавые отметины, они не скрывали красоты обычной, на первой взгляд, рабыни-феникса.

Глухое рычание Нейт привело Эрика в чувство. Девушка оттеснила его локтем, одновременно положив руку на рукоятку ножа.

— Какое ты имеешь право, стерва?! — взвилась она. — Как ты смеешь приближаться к нам?!

Нейт ненавидела даже смотреть на рабов-фениксов, а от их присутствия она всегда выходила из себя. Демьян боязливо сделал несколько шагов в сторону, предвкушая серьёзные разборки.

Эрик не успел даже опомниться, когда раздался глухой шлепок. Рабыня-феникс упала на землю, вскрикивая. Нейт молниеносно вытащила из ремня один из любимых ножей, готовясь занести удар.

— Нейт! — сквозь зубы процедил Эрик.

Девушка отмахнулась. Лезвие ножа со свистом рассекло воздух, всего в нескольких сантиметрах остановившись от лица Феникса. Посыпались снопы искр.

— Нейт! — повторил Эрик, не опуская своего клинка, с помощью которого он заблокировал удар. — Остынь.

— Она должна понести наказание за дерзость! — прошипела девушка.

Рабыня-феникс с ужасом смотрела на них. Её жалкое существо дрожало, кожа мигом побелела, становясь похожей на чистую скатерть, на которой изрисована чёткая схема здешних живодёрств.

— Если ты в порыве ненависти убьёшь её, выговор будет сделан тебе, — нахмурился Эрик.

«Курсантом разрешается мучить рабов, но не убивать», — гласило одно из правил. В случае его нарушения курсанта также приговаривали к пыткам, но они казались такими безболезненными на фоне всего прочего.

— А я не хочу, чтобы моего друга отправляли в пыточную накануне испытания, — продолжил юноша.

— Я прекрасно рассчитала свою силу! — одёрнулась Нейт. — Мой удар пришёлся бы на лицо…

— Танцующей Гиене не нужны калеки. Эта девчонка чуть ли не единственная, кто может стирать и убирать. Не хочу приходить на свой выпуск в грязной униформе, знаешь ли.

Убедившись, что Нейт полностью держит себя в руках, Эрик убрал клинок обратно за ремень.

— Чтобы включить стиральную машину, не нужно обладать сверхспособностями, — ядовито отметил Демьян.

— А в Академии вообще она есть? — Эрик поднял бровь. — Я думал, Танцующая Гиена специально лишил нас удобств, чтобы рабам было чем заняться.

По спине побежали мурашки. Боковым зрением Эрик увидел, что прямо сейчас на него смотрел Учитель, скрестив руки на груди. Взгляд стервятника. Чёрт.

— Да и к тому же — она виновата только передо мной, поэтому я лично позабочусь, чтобы в следующий раз эта неуклюжая барышня не врезалась в почётных людей.

Эрик схватил рабыню-феникса, твёрдой рукой сжимая её предплечья. От неожиданности она вскрикнула, из больших глаз полились слёзы страха. Юноша небрежно толкнул её в спину, тем самым веля следовать вперёд. Случай с несчастным Матвеем натолкнул его на идею о большей осторожности, чем раньше. Не хватало только на пустяке подскользнуться и быть убитым Танцующей Гиеной.

— П-пожалуйста… п-простите… — всхлипнула девушка.

— Заткнись и иди дальше.

Спотыкаясь, рабыня на дрожащих ногах едва смогла подняться по винтовой лестнице, ведущей на второй этаж. Эрик мысленно проклинал всё — Учитель всё ещё идёт за ним. Ищет повода, малейшего промаха! Раз за разом юноше удавалось обвести их вокруг пальца только благодаря удаче. Когда-нибудь она отвернётся.

В классах гудела тысяча курсантов, не понимающих, почему их заперли. Эрик косо посмотрел на рабыню. Неужели, несмотря на испытание, их всё равно заставляют ходить по двору школы? Жестоко.

Эрик быстро открыл дверь, ведущую в его комнату. Рабыня проворно проскочила внутрь, явно не желая, чтобы её трогали, и встала посредине комнаты.

— Куда же ты так торопилась? — безразлично спросил Эрик, запирая за собой дверь.

— Т-трубы сломались, мне велели п-помочь в починке… — заикаясь, прошептала девушка. — Пожалуйста, не надо…

— Если ты обещаешь, что никому не расскажешь. Мне и самому хлопот не хочется.

Эрик достал нож, нутром чувствуя, что Учителя от него так просто не отделаются. Нужны будут доказательства жестокого обращения — они их получат. Как бы гадко на душе ни было. Сейчас все свидетели заперты в классах, никто не сможет заподозрить неладное. Учителя ждали где-то во дворе.