Все фениксы превращаются в пепел (СИ)

В этот момент чувство ответственности восторжествовало над позорным страхом. Эрик вытащил нож и, подобно молнии, поднырнув под боком мужчины, оказался за его спиной. Рука сама направила острие ножа к горлу раба. Каждое действие — результат бесконечных тренировок. Нельзя позволять слабости взять вверх! Он — просто раб, умеющий разве что только слоняться по туннелям. Может, ещё и чистить овощи на кухне. Фениксам строго запрещалось иметь хоть какую-нибудь силу. Самых лучших воинов отправляли на подавление сегодняшнего восстания, неудивительно, что для охраны подземелья оставались самые отбросы общества. Анджела специально просчитала каждую мелочь.

Послышались новые всхлипы. Ребёнок начал извиваться в левой руке, взывая от страха. «Я не могу убить на его глазах!» — ужаснулся Эрик. Всё, что он хотел сейчас, чтобы этот малыш действительно имел детство. Хоть какое-нибудь.

— Что же восьмикурсник делает ночью в столь отвратительном месте? — Раб-феникс поднял руки, показывая безоружность.

Рука Эрика вздрогнула. Мужчина сказал это настолько дерзко, будто прочитал его же мысли!

— А тебя это не касается, — прорычал юноша. — Если ты сейчас же не сделаешь то, что я…

— Скажи, если ты не убьёшь меня, мне будет легче? — глухо засмеялся раб.

Холодок пробежался по коже. Чёрт! Да будь же всё проклято! Все и так знают, что Сосудов обучают убивать чисто и молниеносно.

— Я перережу тебе конечности. Потом разделаю те органы, без которых можно некоторое время прожить. — Юноша старался держать тон ровным и холодным.

— Это что-то изменит?

Эрик мысленно выругался. Все силы уходили на то, чтобы не выдавать дрожь. «Да убей же ты его! — кричали остатки здравого смысла. — Что с того, что он не боится?!» Но всё-таки это меняло многое. Юноша мог бы предложить сохранённую жизнь за молчание. Мог бы отделаться малой кровью. Другого пути не оставалось — убить на глазах невинного ребёнка! Что может быть хуже?

На пол капнул холодный пот. Эрик едва сдерживался, чтобы не закричать от горя.

— Что ты хочешь за молчание? — Какой стыд. Если бы его сейчас видела Нейт, он никогда бы не смыл с себя кровавый позор.

— Ничего.

«Умно», — прошипел Эрик. Какая чудесная уловка! Дать ему поверить в безопасность, а потом он обязательно доложит обо всём директору. В глубине души Фениксы продолжали взращивать мечты о мести. Они жаждали истребления Сосудов так же, как Сосуды жаждали унижений Фениксов.

Малыш начал плакать громче.

— У меня… у меня тоже была дочь. — В голосе раба промелькнули нотки горя.

— Если узнают, что ты упустил меня… — хотел процедить Эрик, но его прервали:

— Меня убьют. И тогда я снова встречу Лию.

— Но если ты так хотел смерти, почему ты ещё не приложил к себе ручонки? — скрывать чувства становилось труднее. Эрик догадывался, кто именно убил эту несчастную девочку. Со светлыми волосами и тоненьким голоском…

На миг мужчина замешкался. Не надо быть гением, чтобы понять, что он испытывал. Отчаяние. Это чувство, знакомое юноше с семи лет. Осознание, что ничто не изменится, что надо принять последствия и жить, играя роль бесчувственной твари. А на деле — прятать себя настоящего.

— Я слышал, что некая Анджела поднимает восстание Фениксов. — Услышав имя матери из чужих уст, Эрик вздрогнул. Всегда в Академии о ней говорили пренебрежительно, презрительно. Впервые это была… гордость? — Она уже освободила несколько сотен рабов из семей Сосудов. Мы ждём, пока она подумает о нас.

— Эту информацию тщательно скрывают от ваших ушей, — пробурчал Эрик. — Откуда?

— Везде есть утечка.

Юноша подавил истеричный смех. Все эти годы Фениксы Академии наверняка видели Анджелу, как героиню, даже не подозревая, что её сын в это время учится убивать прямо под их носом. Интересно, они видели её прекрасной, грациозной? Хотя, его мать всегда такой и являлась. Пример для подражания, львиное сердце…

— Я могу доложить об этом директору, — оскалился Эрик, слегка вдавив лезвие ножа в горло. — Тогда тебя жестоко накажут.

На пол с мелодичным звучанием потекла горячая кровь. Раб-феникс даже не шелохнулся от боли.

— Вы тоже не славитесь послушанием, Эрик Кали́, — усмехнулся он. — Вам тоже придётся многое объяснить.

Проклиная всё на свете, Эрик опустил оружие. В любых других обстоятельствах он бы, не задумываясь, убил нахала, посмевшего перечить слову Сосуда. «Дьявол! Что бы всё сдохло! Просто перережь глотку и дело с концом!» — продолжало кричать в мозгу, как бы юноша ни старался заглушить свой же внутренний голос.

Ребёнок начал громко кричать от вида крови на лезвии ножа.

— Скоро сюда придут Ваши наставники, Эрик Кали, — с нотками насмешки произнёс раб-феникс. — Они тоже отправились на поиски сбежавшего студента.

— Если ты проговоришься…

— О, не волнуйтесь, я умею хранить секреты.