Все имена птиц. Хроники неизвестных времен

– Разве не твой долг предотвратить сие, о Гиви?

– Ну хорошо, – неуверенно проговорил Гиви, – а если я спасу Ирам, я смогу отправиться домой?

– Домой? – удивился старец. – Ты дома, властелин мой.

– Нет, к себе… обратно, откуда мы пришли?

– Не понимаю, зачем тебе то потребно, – пожал плечами старец, – однако же да, когда возмущение материй вкруг Ирама утихнет, ты, безусловно, сможешь попасть домой… если пожелаешь, разумеется.

Гиви вновь помялся. Что-то тут было не так, но он никак не мог сообразить, что именно.

– А что будет с Мишей?

– Ежели ты победишь недостойного, бросившего тебя в темницу, лишь справедливо будет воздать ему той же меркой.

– Но я вовсе не хочу бросать Мишу в темницу! На самом деле он вовсе не такой уж плохой.

– Он деспот! Хитрый и коварный!

– Ну какой Миша деспот! Я думаю, что это Ирам на него так повлиял. А если его тоже отправить домой, то, уверяю, он тут же придет в себя…

– Не думаю, что он уступит тебе без боя, о Гиви, – возразил старец.

– Не стану я драться с Мишей, – угрюмо проговорил Гиви.

– Придется. Ибо благо Ирама требует жертв, мой повелитель. Тем самым ты спасешь множество людей. Я понимаю, он был твой друг, однако же что благополучие одного перед лицом многих?

– Дай мне подумать, о Имам, – все так же мрачно проговорил Гиви, – не торопи меня.

– Все мое время – твое, о повелитель, – согласился старец, складывая ладони в знак покорности и застывая в неподвижности, – однако ж не думай слишком долго, ибо как знать, что еще затеял сей недостойный?

Гиви думал.

– А что тебе с того будет, о Имам? – спросил он наконец.

– Ничего, – с достоинством проговорил старец, – у меня есть все, что мне потребно, и даже более того. Я уединился в сих горах и не спешу в мир. Благо Ирама для меня превыше всего. Равно как и твое благо, о Гиви!

– Мне, – буркнул Гиви, – тоже ничего не нужно…

– Да? – удивился Имам. – Подумай, что такое – занять место, принадлежащее тебе по праву! Разве не чувствовал ты никогда, что заслуживаешь лучшего? Разве не ощущал себя незваным гостем на пиру? Разве не хотел сказать людям: «Вот он я, поглядите! Вот моя истинная сущность, сверкающая, как небывалая драгоценность, а эта жалкая внешняя оболочка – лишь видимость, обман! Так примите же меня с радостью и почетом, ибо я того достоин!»

– Ну, хотел, – неохотно признал Гиви, – но не здесь, не в Ираме. Ирам, он какой-то… тут тебе все время говорят то, чего ты хочешь. Вот если я попаду домой…

– Домой? – поднял брови старец. – А что там тебя ждет, Властелин Миров? Счетные книги? Ежедневная повинность? Мелкие людишки, попирающие твое величие, как невежда попирает драгоценный ковер грубой стопой? Холод и мрак? Я слышал, там, за кругом мира, есть страны, где с неба сыплются кристаллики замерзшей воды! Где долгие, как небытие, ночи сменяются мимолетным, как жизнь, днем! Где женщины не умеют ублажать мужчин и ходят в собрания, открыв бесстыжие лица! Не таков ли и твой мир, о пришелец? И зачем он тебе нужен – такой?

– Другого у меня нет, – сказал Гиви. – Ежели такой мир существует, кто-то ведь должен его любить? А иначе зачем он существует?

– Хорошо, – пожал плечами Имам, – хорошо! Ты попадешь домой в величии и блеске! Прими, о Гиви, мое в том слово! Но не раньше, нежели ты спасешь Ирам! Вот честный обмен!

Гиви задумался.

– Тут все говорят о чести, – сказал он наконец, – однако ж почти все время лгут. Впрочем… ты можешь доказать чистоту своих намерений, о Имам. Ибо и сам ты упоминал о некоей узнице – моей спутнице, которую Ми… узурпатор заключил в узилище.

Старец несколько опешил, хотя и попытался это скрыть.

– Быть может, о друг мой, это вполне терпимое узилище? – осторожно предположил он.

– Мне без разницы, о Имам, – сурово ответил Гиви, – покажи мне ее, целую и невредимую, и я, возможно, поверю тебе! Клянусь в том небом, обладателем башен!

– Понимаю, о Гиви, тебя страшит, не падет ли она первой жертвой сей распри! Что ж, хорошо! Я доставлю ее сюда и помещу в безопасности! И никто, никто, о Гиви, не сможет использовать ее против ее желания! Ведь ты использовать ее не будешь?

– Нет, – вздохнул Гиви, – какое там!

– Но я предупреждаю тебя, о Гиви, что сия женщина опасна, ибо язык ее остер как бритва, а ум не уступает языку. Потом, у нее светлые волосы, что свидетельствует о плохой работе внутренних жидкостей! Но полагаю, ты как раз тот, кто сумеет противостоять ее чарам, как бы они ни были сильны!

Гиви опять задумался:

– А сумеешь ли ты, о Имам, привести ее сюда, избежав при этом грубого насилия? Так, чтобы ни один волос не упал с ее головы?

– Я – раб Ирама, а следовательно, твой раб, о Гиви, – склонил голову старец, – и я велю слуге твоему Джамалю доставить эту женщину. Возможно, он уже в пути, ибо должен вернуться во дворец до рассвета, дабы способствовать твоему делу!

Каким образом Джамаль намеревался способствовать делу во дворце, Гиви не очень понял. Шпионить, наверное…