Все мои ребята. История той, которая протянула руку без перчатки

– Разумеется, – ответил мужчина.

– Я тоже христианка, – сказала я. – Вы не против помолиться сейчас вместе со мной?

– Прямо здесь? – спросила женщина.

Взяв мужчину с женщиной за руки, я опустилась на колени посреди офиса продаж на глазах у коллег. У покупателей не было выбора: им пришлось последовать моему примеру.

– Что ж, Господь, услышь нас. Ты привел сюда этих замечательных людей, и мы просим Тебя помочь Гарри принять важное решение. Мы молимся во имя Иисуса.

– Аминь, – сказали мужчина и женщина и чуть шевельнулись, словно собирались встать.

Я молча продолжила стоять на коленях, так что им тоже пришлось остаться на полу.

Выдержав долгую паузу, я прошептала:

– Вы слышали это?

– Что? – спросил мужчина.

– Голос Господа.

– Вы серьезно?

– Да, – ответила я. – Бог говорит вам: «Пора передохнуть и пойти в отпуск». Иначе в следующий раз вы услышите Его голос во время сердечного приступа.

Мужчина с женщиной рассмеялись и подписали бумаги. Аллилуйя, сделка состоялась! Разве они могли пойти против слова Божьего? Роксан бросала на меня уничижительные взгляды, пока в офис не пришла Сэнди.

– Роксан, – сказала Сэнди с улыбкой, – твое платье такое… удобное. А вот твое платье, Рути, – нет слов!

– Спасибо, – сказала я.

Обиженная Роксан ушла на поиски нового объекта для осуждения.

– Твое платье надо выгулять, – сказала Сэнди. – Глупо показываться в таком шикарном наряде только на работе.

– Наверное, я смогу встретиться с тобой чуть позже, – ответила я. – Мне нужно съездить по делам. Где тебя искать?

– Я собираюсь в «Арлингтон», но, надеюсь, пробуду там недолго, – сказала Сэнди. Она перевела глаза на подписанный договор. – Но если ты застанешь меня там, выпивка с тебя.

– Хвала Господу, – ответила я.

Вообще-то мне нужно было уладить только одно дело, а точнее заехать в один дом на Уэст-хайвей 70.

Боннердейл располагался примерно в двадцати милях к западу от Хот-Спрингса. Когда я приехала по данному мне адресу, то очень удивилась, увидев перед собой довольно ухоженный дом. Он, наверное, был одним из самых красивых домов, сохранившихся после того, как в 1935 году здесь снесли несколько кварталов, чтобы построить шоссе.

У дома, облокотившись на видавший виды пикап с поднятым капотом, стоял высокий поджарый мужчина, одетый в джинсовые шорты – такие же короткие, как у Дейзи Дюк[18]. На ногах у него были черные рабочие ботинки, а в зубах зажата сигарета. Сделав глубокую затяжку, мужчина обернулся и стал наблюдать, как я выхожу из машины.

– Тим?

– А кто спрашивает?

У мужчины были светлые волосы, темные глаза и крошечные усики. Его песочного цвета шевелюра была обрезана под корень. А аромат его крепкого одеколона я почувствовала, еще когда шла по дорожке к дому.

– Я Рут, – ответила я и хотела было пожать мужчине руку. – Мы с вами говорили по телефону.

– О-о, – облегченно выдохнул мужчина и снова затянулся сигаретой. – Да, я Тим Джентри. А вы симпатичнее, чем я думал.

– Могу сказать то же самое про вас. – Я показала на его шорты.

Усмехнувшись, Тим слегка поклонился, словно хотел сделать реверанс. Этакий деревенский денди.

– Красивая у вас машина, – сказала я.

– Не моя, – ответил Тим. – Мы ее чиним. Приводной ремень ослаб. Точнее, машину чинит он. – С этими словами Тим повернулся к дому. – Джимми! – прокричал он. – У нас гости!

В дверях тут же появился Джимми: ниже Тима, но выглядит покрепче. В руке он сжимал бутылку пива Budweiser, словно в случае чего мог ею обороняться. У него была пышная копна черных кудрявых волос, в которых виднелись крупинки соли. На его футболке красовалось масляное пятно.

– Джимми, вот эта девушка, – сказал Тим.

Лицо Джимми немного подобрело.

– Зайдете в дом?

– С удовольствием, – сказала я, протянув ему руку. – Меня зовут Рут Кокер Беркс.

– Джим Келли, – сухо ответил парень, словно здоровался с членом правительства.

Дом принадлежал родителям Тима. Они смотрели телеигру в гостиной. Отцу было около восьмидесяти, и он даже не пытался скрыть, что готов глазами просверлить дыру в моем платье. Да это было и не нужно: его жена, сидевшая тут же на диване, изо всех сил старалась казаться трезвой. Я пожала им руки: принцесса Рут приветствует всех присутствующих. Когда мы входим в чужой мир, нам следует восхищаться тем, как он устроен, а не приносить с собой собственные правила.

– Не хочу вас отвлекать, – сказала я. – Знаю, что вы заняты машиной.

– Да, – сказал Джим. Он сделал знак Тиму, чтобы тот вышел за ним на улицу.

Мне показалось, что меня пытаются выпроводить, но Тим подхватил клетчатый шезлонг и поставил его у капота. Сам он, открыв дверь пикапа, словно в кресле, развалился на водительском сиденье.

– Они знают? – спросила я.

– Да, конечно, – ответил Тим.

– Я рада, что вы смогли им рассказать. – И тут я вся превратилась в слух, готовая получить необходимую информацию.

Чтобы прокормиться, Тим и Джим брались за любую халтуру, например чинили машины людям, которые не могли позволить себе услуги профессионального механика, или подрабатывали в круглосуточных магазинах. Устраивались туда, где принимали всех подряд.