Все мои ребята. История той, которая протянула руку без перчатки

Что ж, представьте себе, как я с помощью баллона со сжатым воздухом надуваю презервативы разных размеров и прикрепляю их к стене. Несколько презервативов стандартного размера, один размера XL, но больше всех – презерватив для пони, который используют на фермах, чтобы собирать семя животных. Это огромные презервативы размером с человеческую руку. А еще у меня был крошечный резиновый напальчник, который я надула остатками воздуха из баллона и тоже прикрепила. Я развесила все, что у меня было, – от самых маленьких до самых больших.

Когда парни подходили, я вела себя как настоящая продавщица. Многие при виде презерватива для пони говорили: «О, вот это точно мой размерчик!» Так и завязывался непринужденный разговор о прелестях секса. Я задавала парням вопросы и в качестве призов раздавала презервативы. Я старалась говорить очень простым языком, вставляя словечки, которые часто слышала в баре.

– Спред Crisco – это безопасная смазка? – спросила я.

– Откуда ты узнала про Crisco? – удивился кто-то из парней.

– Ну так это безопасно или нет?

– Да? – неуверенно ответил парень.

– Нет! От смазки на масляной основе вроде Crisco, вазелина или детского масла презервативы рвутся! Сюда же относится лосьон для загара, так что будьте внимательны даже на пляже. – Я протянула парню два презерватива. – Спасибо за игру!

Парни смеялись, но в то же время узнавали что-то новое. Мне приходилось с осторожностью выбирать слова. Я балансировала на очень тонкой грани и была готова в любой момент поменять тему, чтобы никого не обидеть. Все это напомнило мне то время, когда я, продавая таймшеры, шла на любые уловки, лишь бы клиенты расслабились и выслушали меня. К своему удивлению, я поймала себя на том, что привыкаю перечислять названия безопасных или, по крайней мере, менее опасных сексуальных практик. Идея была в том, чтобы парни исключили из своей жизни риск заражения, но не секс. Но меня по-прежнему поражало, как мало им было известно о СПИДе. Эти парни были в наибольшей опасности, а их бросили на произвол судьбы.

Когда я проводила такие встречи снова, все уже были готовы насладиться зрелищем того, как новичков ставят в тупик мои вопросы. А еще посетители бара раньше всех узнали о существовании презерватива для пони. Некоторые даже приводили друзей поглазеть на это чудо. Но так или иначе, каждый по-своему пытался спасти жизнь ближнего.

Среди слушателей я замечала и туристов, прятавших в карманах обручальные кольца. Не знаю, как к ним относились парни из бара, но я, будучи женщиной, привыкла обращать внимание на полоску, которая остается от обручального кольца. Если к тебе подходит такой тип, то жди выдуманной душещипательной истории о покойной супруге. Но тогда ты хотя бы знаешь, на что подписываешься. Ко мне, пошатываясь, приблизился подвыпивший парень и, когда я предложила ему взять презерватив, отказался.

– Я не гей, – произнес он, прикрыв один глаз, чтобы лучше меня видеть.

– Очень интересно. А секс с мужчинами у вас бывает?

– Ну конечно.

– Тогда берите, – сказала я, протягивая ему презерватив. – Вот, возьмите еще.

Больше всего меня волновали именно такие туристы: они держали в строжайшем секрете то, чем занимаются в Хот-Спрингсе. И чем только люди готовы рисковать, когда не желают, чтобы кто-то узнал их тайну! Они не хотели изучать правила безопасного секса, полагая, что к ним это не относится.

Билли ко мне не подходил ни разу. Но однажды он услышал, как я объявила, что ко мне могут обратиться все, кто хочет провериться.

– Обследование анонимное, – сказала я. – Можете назваться хоть Минни или Микки Маусом.

– Я сдавал анализы, – громко произнес Билли. – Я здоров.

Я вздохнула с облегчением. И потому, что Билли во всеуслышание заявил, что знает, какой у него ВИЧ-статус, – а ведь в баре он был для всех примером для подражания, – и потому, конечно, что он здоров.

Билли всегда говорил мне, что сдавал анализы. Волноваться было не о чем.

Глава семнадцатая

Кафе, в котором подавали панкейки, располагалось на Сентрал-авеню напротив гостиницы «Арлингтон». Даже в будни приходить туда следовало к открытию – в шесть тридцать – или чуть погодя. Иначе можно было нарваться на огромную очередь.

Чтобы немного порадовать Эллисон, я привезла ее туда перед школой и, когда мы вошли, улыбнулась хозяйке по имени Рут Ардман. Эта пожилая южанка, которой я очень нравилась, каждый день сама стояла за прилавком. Она управляла своим заведением, словно станком на заводе, и наблюдала за всем происходящим, скрестив руки и расправив плечи. В этом кафе можно было расплачиваться только наличными, и Рут Ардман не могла допустить, чтобы кто-то сбежал, унося с собой часть ее выручки.

Я заказала панкейки с ветчиной – оказаться в этом кафе и не съесть это божественное блюдо было бы просто неприлично!

В глубине зала я заметила Клэя Фаррара. Он расположился за квадратным столом, придвинутым к стене, – все знали, что сидящих там людей ни в коем случае нельзя беспокоить. Клэй, истинный южанин, работал адвокатом; он был на пару лет старше меня и так же сильно любил Хот-Спрингс.