Все мы родом из родительского дома. Записки психоаналитика

Ребенок начинает сепарироваться от матери, и пока он не научится воспринимать ее с позиции объекта, она для него будет являться субъективным объектом. Ребенок вынужден испытать резкий переход от восприятия матери как субъективного объекта, то есть как части своей самости, к отношению к ней как к объекту, находящемуся за пределами собственного Я, то есть не подпадающему под его всемогущий контроль. Мать выполняет важную задачу, подстраиваясь под потребности ребенка, несколько сглаживая болезненный переход и подготавливая младенца к встрече с принципом реальности. Фигура матери редуплицируется.

В некоторых культурах предпринимаются попытки помешать формированию единого образа матери, чтобы в дальнейшем ребенок не переживал травму потери.

В наших традициях считается нормой, когда ребенок испытывает всю глубину переживаний в связи с тем, что мать становится для него адаптивной внешней фигурой, но у этого есть свои недостатки. Когда так происходит с одной матерью, приобретается колоссальный опыт. Антропологические исследования данного вопроса содержат удивительный материал для изучения последствий раннего целенаправленного социально обусловленного расщепления фигуры матери.

Фигура отца представлена двумя способами. С одной стороны, он – один из людей, редуплицирующих образ матери. Благодаря произошедшим за последние пятьдесят лет переменам, отцы стали больше проявляться для своих детей в роли заместителей матери. Однако в результате этого отец воспринимается ребенком как одна из частей матери, а именно – суровая, строгая, безжалостная, непреклонная, которая при благоприятных обстоятельствах постепенно принимает форму человека, которого можно бояться, ненавидеть, любить и уважать.

Это приводит к появлению группы, которая может принимать одну из двух форм. Первый вариант способствует расширению структуры личности ребенка и зависит от процесса развития. Второй опирается на мать и ее отношение к конкретному ребенку, на других людей в роли матери, на общественное отношение в конкретной местности и на соотношение двух аспектов фигуры отца. Кем является отец, в немалой степени определяет восприятие ребенком его фигуры в рамках данной конкретной семьи. Отец может физически присутствовать или нет, что значительным образом отражается на значении для ребенка слова «семья».

Я знаю одного ребенка, который дал название «семья» своему переходному объекту. Думаю, в данном случае налицо явные отклонения во взаимоотношениях с родителями: ребенку в довольно раннем возрасте пришлось искать утешения в лице куклы по имени Семья. Это единственный пример подобного рода, и насколько я знаю, спустя тридцать лет человек продолжает бороться со своей неспособностью принять отчуждение между родителями.

Надеюсь, мне удалось напомнить, что, говоря о ребенке и его семье, мы часто игнорируем стадии формирования у ребенка образа семьи. Это не просто мама, папа и дети, семейный очаг, тети, дяди и другие родственники – такова точка зрения обывателя. У каждого из пяти детей в одной семье будет свой образ. И психоаналитик не нужен, чтобы понять, насколько эти пять образов будут разными.

Принцип реальности

После того как мы поговорили о семье и концепции перехода субъективного объекта в объективное восприятие, я хотел бы продолжить данную тему. Два типа отношений связаны с серьезными изменениями в развитии личности. Здесь речь может идти о переходном объекте и переходном явлении, то есть о способах приспособления ребенка к данному этапу развития при ограниченных возможностях к объективному восприятию, когда основные переживания по поводу отношения к объекту связаны с субъективными объектами. (В данном случае мы не можем использовать понятие «внутренний объект»; объект является внешним и воспринимается субъективно, то есть благодаря бессознательным креативным импульсам ребенка. Довольно запутанное явление, когда ребенок интернализирует внешние объекты и преобразует их во внутренние образы. Это происходит в довербальный период.)

Главная трудность связана с тем, что когда ребенок на этой стадии устанавливает отношения с так называемым субъективным объектом, одновременно присутствует и объективное восприятие. Другими словами, ребенок не смог бы вообразить себе, как выглядит левое ухо матери. На данном этапе левое ухо матери, с которым он играет, и есть субъективный объект; ребенок дотянулся до конкретного уха и создал объект. Что-то подобное происходит с занавесом в театре: когда он поднимается, каждый из нас представляет себе, что будет происходить на сцене, хотя представления не всегда соответствуют действительности, и это прекрасный повод для обсуждения.

Здесь есть момент обмана, без которого невозможно сформировать отношение к объектам.