Все на пике. Начало эпохи нищеты

Даже растения и грибы общаются друг с другом, используя химические вещества и генные пакеты, передаваемые через почву или воздух. Человеческий язык отличается от этих видов передачи информации уровнем абстракции, множеством символов и сложностью грамматики (или системы правил манипулирования символами).

Одно дело сигнализировать о соматическом или эмоциональном состоянии или общем намерении, и совсем другое - обсуждать события, в том числе гипотетические, в будущем или прошлом или в отдаленных местах. язык сделал это возможным, но и многое другое. язык породил нашу специфически человеческую форму самосознания: мы можем говорить о себе, говорить о разговоре и думать о мышлении.

Наши отношения с окружающей средой также изменились, поскольку язык позволил нам координировать наше мышление и поведение во времени и на расстоянии беспрецедентным образом, что сделало нас гораздо более грозным видом (сравните размер популяции и воздействие людей на окружающую среду сегодня с теми, которые имеют шимпанзе или гориллы).

Письмо только усугубило эти тенденции, повысив уровень абстракции в языке и расширив нашу способность передавать мысли и согласовывать коллективные действия. Если разговор помогал организовать эффективные охотничьи банды, то письмо способствовало образованию национальных государств.

Добавьте печатный станок, радио, телевидение и ископаемое топливо, и вот мы здесь.

Но вместе с языком возник ряд непредвиденных последствий - что, конечно же, является всего лишь другим названием для возникающих явлений.

Язык и религия

«В начале было Слово», - провозглашает Евангелие от Иоанна. В Книге Бытия творение начинается с серии голосовых команд, начинающихся со слов «да будет свет».

В рассказах о сотворении древних египтян, кельтов и майя также подчеркивалась порождающая сила языка.

Это поразительное совпадение, отмеченное многими исследователями мировой мифологии, скрывает высшую иронию: хотя религия приписывает словам магическую силу, есть основания полагать, что сама религия может быть неизбежным, хотя и случайным, порождением языка.

Интересно предположить, осознают ли животные, кроме человека, что-то, что люди могут признать духовным измерения существования. Бывают ли у собак и кошек околосмертный или внетелесный опыт? Испытывают ли птицы трепет и удивление, наблюдая за восходом солнца?

Нет возможности узнать наверняка. В любом случае совершенно очевидно, что ни один нечеловеческий вид не развил религию - если мы подразумеваем под этим термином организованный набор верований о сверхъестественном и набор практик, ориентированных на служение или поклонение божественному существу или существа.

Почему нет? Что такого уникального в людях, что привело нас к построению религий? Разве мы отделены друг от друга, потому что только мы обладаем душами?

Или наш мозг содержит какую-то необычную структуру, которой нет ни у одного другого животного? Исследования в области нейротеологии, хотя и являются противоречивыми, предлагают некоторые ключи к разгадке: религиозные или духовные переживания, по-видимому, в первую очередь связаны с правой височной долей неокортекса, подразумевая, что чувства, связанные с такими переживаниями, являются нормальным признаком функционирования мозга в экстремальных обстоятельствах.

тем не менее, вполне вероятно, что проблема религии - это как проблема «программного обеспечения» (языка), так и «аппаратного обеспечения» (структуры мозга). Предположим, что язык изначально использовался только для практических целей, таких как координация охоты.

Медленно, бессистемно люди должны были развить элементарные элементы словарного запаса и грамматики, часто для того, чтобы помочь с планированием - деятельность, по своей сути подразумевающая чувства местоположения, времени, причины, следствия, и намерения. Женщины, мужчины и дети начали составлять простые предложения, чтобы спрашивать и объяснять - кто, что, где, когда и почему?

Как только способность задавать такие вопросы и отвечать на них появилась, ее неизбежно начали применять к менее насущным проблемам.

Плейстоценовый охотник перешел от вопроса «Откуда эти бизоны?» К «Откуда взялись звезды, Луна, Солнце и люди?» Следовательно, мифологии коренных народов повсюду богаты историями о происхождении. язык был соблазнительным по своей силе: как только крошечный кусочек реальности был словесно откушен, его неполное переваривание спровоцировало повторяющееся желание откусить еще один, еще один кусочек и, в конце концов, поглотить весь мир.

По мере роста власти над окружающей средой, когда общество становилось все более сложным и грозным, религия соответственно видоизменялась. Охотники-собиратели видели природу как живую и наполненную духовными присутствиями, которые могли быть непосредственно задействованы посредством шаманских практик.