Всё началось с грифона

Я Маржан Дастани, которая стоит в пятистах футах под землей в зверинце Горацио Прендергаста. Я живое воплощение Гирканской династии. Некоторые события будут происходить снова и снова – и дело не в судьбе или проклятии единорога. Просто люди не меняются.

Иногда нужно выбрать хаос.

Я открыла все вольеры.

Глава 30. Свобода

Какое-то мгновение ничего не происходило. Существа – во всяком случае те, которых мы видели на экранах, – стояли на порогах вольеров в ошеломленном молчании. Охранники и врачи застыли на месте.

Где-то в конце зала раздался одиночный выстрел, потом еще один. Мониторы камер видеонаблюдения гасли один за другим. По ту сторону двери начал нарастать шум – какофония из скулежа, рева и рычания слилась в единую ноту, полную жажды отмщения. Стук в дверь превратился из сердитого в отчаянный. В воздухе запахло дымом. Охранники умоляли, потом кричали, а потом все прекратилось.

Рев существ, напротив, не утихал. Страшный шум волнами прокатывался мимо нашей двери. Хлопанье крыльев, шарканье и топот маленьких и больших ног, звон бьющегося стекла, скрежет металла. Звери шли мимо нас, а мы едва дышали, боясь пошевелиться или произнести хоть слово.

Наконец в зале снова воцарилась тишина. Больше не было слышно ни животных, ни людей. Грейс вздохнула с облегчением. Мэллорин застонала, а затем села, обхватив голову руками.

– Что случилось? – спросила она.

– Все пошло немного не по плану, – ответила Грейс.

– Мы еще живы, – заметила я.

– Пока, – сказала Грейс. – И нам нужно отсюда убираться.

Она потихоньку приоткрыла дверь и выглянула наружу, а потом махнула нам, прося следовать за ней. Я помогла Мэллорин подняться на ноги, и мы вместе вышли из комнаты управления.

Зверинец превратился в руины из битого стекла, сломанной плитки и мигающих лампочек, свисающих со стен на проводах. В воздухе клубился густой дым, тут и там среди завалов потрескивали языки пламени. Где-то в конце коридора включилась сигнализация. Охранников, которые колотили в дверь, нигде не было видно.

От песни Мэллорин у меня все еще болела голова. Из-за рева сигнализации и удушливого привкуса дыма в легких легче не становилось.

– Идем к лифту, – прокашляла Грейс.

Мы втроем, пошатываясь, двинулись по залу мимо пустых вольеров. Мэллорин шла, опираясь на нас с Грейс.

Я почувствовала чистый, свежий воздух и, когда мы подошли к лифту, поняла, в чем дело. Дверь была выломана, а лифт вырвали и протащили по залу. Он лежал на боку среди кучи обломков. Я заглянула в пустую шахту. От металлической двери наверху тоже мало что осталось.

– Вот отстой, – высказалась Грейс.

Сквозь пелену дыма мы оглянулись туда, откуда только что пришли. В зале все замерло, повисла тишина, но где-то вдалеке я услышала отголоски странных звуков.

– Должен быть еще один выход, – сказала я.

– Давайте поищем в другом конце зала, – предложила Грейс.

Я повернулась к Мэллорин.

– Ты можешь идти? – спросила я.

Она слабо кивнула.

– Тогда пошли, – скомандовала я.

Мы успели сделать всего несколько шагов, когда кто-то схватил меня за руку и потащил в один из вольеров.

– Помоги мне, – прошептал знакомый голос.

Какое-то мгновение нас разделяла завеса дыма, но, когда он рассеялся, передо мной возникло лицо доктора Батиста, окровавленное и объятое ужасом. Я просунула руку ему под плечо.

– Нам нужно выбраться отсюда, – сказала я. – Куда нужно идти?

Он указал в конец зала. В этот момент в темноте в задней части вольера что-то шевельнулось, и мы оба подпрыгнули, а потом рванулись прочь, стремясь оказаться подальше от того, что все еще находилось внутри.

Догнав Мэллорин и Грейс, мы вчетвером, перебираясь через обломки и тлеющие угли, побрели сквозь дым в другой конец зала, а потом, повернув налево, прошли медотсек. Его полностью разгромили. Процедурные столы вырвали из пола и перевернули вверх дном. Флуоресцентные лампы, мигая, свисали с выпотрошенных светильников. Раковину вытащили из водопровода, и теперь из ее поврежденных труб лилась вода. Несмотря на весь этот хаос, в комнате стояла тишина, прерываемая лишь негромким тихим сигналом и пощелкиванием медицинского оборудования. Эти жуткие звуки навевали воспоминания, жалили в те уголки сознания, куда я старалась не заглядывать. Я замерла и прислушалась. Как ни странно, мне захотелось остановиться и посидеть, внимая этим звукам, словно они были маяками, которые указывали путь к тому, что я потеряла.

– Маржан! – окликнула меня Грейс. – Что ты делаешь?

Они с Мэллорин были уже у дальней двери. Доктор Батист шел следом. Я стряхнула с себя тоску и двинулась за ними в большое помещение, куда с легкостью могла въехать фура.