Всё начинается с любви… Лира и судьба в жизни русских поэтов

…Им снова объяснил администратор:
«Я вас прошу, уйдите, дорогие!
Те, кто едят, – ведь это ж делегаты,
А вы, прошу прощенья, кто такие?»

А люди все роптали и роптали,

Но люди справедливости хотят:
«Мы в очереди первыми стояли, —
А те, кто сзади, нас уже едят…»

В обществе всегда, по крайней мере на нашей памяти, было два пласта культуры: официальный и, так скажем, – неформальный. И, чем напряжённей социальная обстановка в стране, тем мощнее и опаснее для власти становился второй пласт. Высоцкий велением времени и таланта был выброшен запросом общества на самый гребень волны, предвещающей «большие перемены».

В знаменитой песне «Я не люблю» – кажется, ничего такого крамольного, гораздо больше личного отношения к тем или иным вещам, чуждым автору. Но в том-то и секрет, что Владимир Семёнович поёт о них с такой непримиримой страстью, что любой даже не столько умом, сколько сердцем, понимал, что строки эти – только айсберг в сравнении с тем, о чём и о ком на самом деле поётся в песне. Здесь музыка – мощный усилитель содержания, и в этом отличие поэзии Владимира Семёновича от привычных нам стихов даже самых больших поэтов. Осознанно или нет, Высоцкий реально обогатил нашу поэзию новой формой её подачи и воздействия на слушателя и читателя, который про себя всё равно пропевает голосом поэта его строки.

…Я не люблю открытого цинизма,
В восторженность не верю, и еще,
Когда чужой мои читает письма,
Заглядывая мне через плечо.

…Я не люблю уверенности сытой,

Уж лучше пусть откажут тормоза!
Досадно мне, коль слово «честь» забыто,
И коль в чести наветы за глаза.

…Я не люблю себя, когда я трушу,

Досадно мне, когда невинных бьют,
Я не люблю, когда мне лезут в душу,
Тем более, когда в нее плюют.

Я не люблю манежи и арены,

На них мильон меняют по рублю,
Пусть впереди большие перемены,
Я это никогда не полюблю.

Но понятно, что не всегда и не везде можно было выходить с песнями или стихами, где строки били, что называется, в лоб. И это заставляло Высоцкого искать иные формы выражения, прятать за иронией или явным юмором какие-то важные вещи, предназначенные для людей, умеющих услышать и то, что за строками.

Вот песня «О слухах». В те годы Высоцкий, наверное, был чемпионом по числу слухов о себе самом. Учитывая его драматические перипетии как в творческой, так и в личной жизни, удивляться не приходится. Но слухи слухам рознь. У любого слуха есть подруга – фантазия. И тут уже всё зависит от её автора. Вот почему до сих пор возникают споры вокруг его имени в зависимости от того, кто чему поверил. А тогда эти слухи могли и ударить больно, и застрять в сердце нешуточной обидой, в отличие от такой вроде безобидной песни:

…И поют друг другу шепотом ли, в крик ли.
Слух дурной всегда звучит в устах кликуш.
А к хорошим слухам люди не привыкли, (почему-то

)Говорят, что это выдумки и чушь.
Словно мухи, тут и там, ходят слухи по домам,
А беззубые старухи их разносят по умам.

Закаленные во многих заварухах,

Слухи ширятся, не ведая преград.
Ходят сплетни, что не будет больше слухов (совершенно).
Ходят слухи, будто сплетни запретят.
Но… словно мухи, тут и там, ходят слухи по домам,
А беззубые старухи их разносят по умам.

Известный, популярный… Таковых и есть, и будет немало. Высоцкий же сгорал на огне искренности и правды – такой щемящей, такой необходимой людям, что поневоле становился частью их самих…

…Сколько павших бойцов полегло вдоль дорог —
Кто считал, кто считал!..
Сообщается в сводках Информбюро
Лишь про то, сколько враг потерял.

(«Сколько павших бойцов полегло вдоль дорог…»)