Все наши ложные «сегодня»

Пока я глазею в окно, повествование Лайонела змеится между такими вопросами, как разница между фотонами и поляритонами. Если вам стало любопытно, могу воспроизвести фрагмент речи Лайонела: «Поляритон – это комбинация фотона с дипольно ориентированным материальным возбуждением, наподобие фонона, являющегося своеобразной квазичастицей в конденсированном веществе, которая складывается из вибрирующих упругих сетей взаимодействующих атомов и молекул».

Если вы уловили смысл, значит, вы сразу найдете с Лайонелом Гоеттрейдером общий язык.

Но вернемся к эксперименту. Итак, суть проблемы состояла в том, что после аварии, случившейся 11 июля 1965 года, семнадцать пострадавших оказались в одной больнице.

Весьма неловкая ситуация, верно? Медики же на вполне законных основаниях боялись, что пациенты получили смертельную дозу облучения, которая могла напрочь разрушить костный мозг. К счастью, выяснилось, что никто из них не облучен.

Я не знаю, как сказать Лайонелу, что если бы я не изменил вектор времени, то все Свидетели, а также и он сам, умерли бы в течение нескольких месяцев. Он, похоже, верил в то, что его эксперимент должен был преобразовать мир, и физические страдания от лучевой болезни явно не входили в его планы.

Так что я молча его слушаю, а он продолжает говорить.

Ну а отношения Лайонела, Урсулы и Джерома вовсе не стали банальным любовным треугольником. Это была скрытая от обоих миров тайна, над которой возвышались монументы величию Гоеттрейдера. Причем в самом буквальном смысле – ведь в Сан-Франциско, где был рассеян пепел ученого, возвышалось изваяние ученого. Гигантский Гоеттрейдер держал в руках точную копию первоначального Двигателя, окруженного мерцающим вихрем, и смотрел куда-то вдаль…

После того как все благополучно покинули больницу – культю руки Джерома удачно прижгло тем самым энергетическим выбросом, который и отрезал ее, – было проведено расследование. Оно проходило под контролем федерального правительства и не получило никакой огласки, поскольку в то время начались наземные военные операции во Вьетнаме. Обстановка накалялась с каждым днем. Президент Джонсон готовился объявить, что он отправил во Вьетнам сто двадцать пять тысяч солдат, и, естественно, понимал, что сильно рискует. Помимо прочего, он вкладывал кучу средств в гонку вооружений с Союзом и уделял внимание космическим программам (Джонсон явно хотел осуществить мечту Кеннеди о высадке астронавтов на Луне уже к концу десятилетия).

В общем, страсти не стихали. Конечно, федералам было необходимо, чтобы граждане Америки трепетали в простодушном восторге перед научными достижениями страны! Если бы стало известно, что в ходе «мелкого» эксперимента лишь несколько секунд отделяли добрую половину континента от гибели, президенту США бы точно не поздоровилось. Ну а сам Джонсон прямо-таки отчаянно пытался скрепить страну, балансирующую на острие бритвы и грозящую вот-вот пойти вразнос…

Лишь год назад он утвердил «Закон о гражданских правах», уравнивающий чернокожих с белыми, и данное решение отнюдь не вызвало всеобщего одобрения. Информация о том, что в США мог произойти катаклизм, рядом с которым Хиросима и Нагасаки показались бы любительским фейерверком, устроенным на пустой автостоянке, была совершенно недопустима!

А тот факт, что данная авантюра финансировалась американским правительством, только бы подлил масла в огонь.

Поэтому власти предложили пострадавшим сделку. Все должны были раз и навсегда забыть о случившемся. Самой опасной картой в колоде оказался Джером с ампутированной рукой, но он был прирожденным бюрократом, и перспектива стремительного служебного роста надежно заткнула ему рот. Вдобавок он понимал, что именно этого хотела Урсула. Остальные четырнадцать наблюдателей тоже получили неплохое вознаграждение в виде тщательно расчищенного карьерного пути. Никто из них даже не выплачивал подоходный налог.

А Лайонелу Гоеттрейдеру настоятельно посоветовали уехать из США и никогда не пересекать границу штатов.

Забавный расклад! Лайонел иммигрировал в США после Второй мировой войны, когда Америка стремилась заполучить в свое распоряжение лучшие умы Европы, а теперь его выбросили обратно в море…

Спустя два дня после несчастного случая Лайонел пробрался в разрушенную лабораторию и спас Двигатель, заменив его более ранней моделью. А затем он сделал самое важное в своей жизни: Лайонел зафиксировал неизвестный радиационный выброс и вновь включил свой вечный Двигатель.

Предполагалось, что Лайонел вернется в Данию, но ученый сделал иной выбор. Он погрузил Двигатель на судно и уплыл из Сан-Франциско в Гонконг.

И там, практически в полном одиночестве, Лайонел Гоеттрейдер создал будущее.

108

Лайонел помалкивает о том, почему мы едем к складу в Чайване. (Не сомневаюсь, вы уже давно обо всем догадались, но я хочу поддерживать напряжение в повествовании – и потому буду следовать его пристрастию к драматизму.)