Все наши вчера

– А иначе каким образом преступник смог подобраться так близко к Нату и вице-президенту? – поинтересовался Джеймс. – Как иначе могло оказаться, что все эти двери, выходящие в служебный коридор, оказались открыты, когда им полагалось быть запертыми? Как иначе стрелявший мог уйти, да еще так, чтобы его не засняла ни одна камера?

– Но заместитель директора Рихтер… – начала было Вивианна.

– Рихтер прикрывает задницу правительства, – отрезал Джеймс. – Иначе почему он не желает даже рассматривать вариант, что у стрелявшего был пособник? Нет. Я ему не доверяю. И поэтому ему нельзя рассказывать о том, что Нат сказал Марине.

– Что? – Глаза Вивианны округлились, и она схватила меня за руку. – Он говорил с тобой? Что он сказал?

Я посмотрела на Джеймса, и он кивнул.

– Можно.

– Когда все вышли, – сказала я, чувствуя, что ко мне приковано всеобщее внимание, – Нат жестами сказал мне несколько слов. Кис – я не поняла, к чему это, и К-Т – Коннектикут.

Вивианна сжалась в комок.

– И что это означает?

– Когда мы были в Коннектикуте, – сказал Джеймс, – Нат целыми днями не вылезал из своего кабинета. Обычно он во время парламентских каникул устраивал вечеринки и общался с избирателями, но в этот раз он над чем-то работал и даже мне не говорил над чем.

– Тем вечером, когда ты вернулся домой, – сказала я, – он упомянул в разговоре со мной, что что-то расследует. Вивианна, тебе он ничего об этом не говорил?

Вивианна прикрыла глаза рукой.

– Нет. Не говорил.

И почему же он сказал об этом мне, девчонке-соседке, а не своей невесте? Я видела лишь одно возможное объяснение: потому, что я много общаюсь с Джеймсом. Если это действительно как-то связано с ним, мне проще всех заметить те перемены, о которых меня предупреждал Нат.

– Возможно…. – Я набрала побольше воздуха. – Я думаю, что в Ната, возможно, стреляли из-за этого его расследования – уж не знаю, о чем оно было.

– Похоже, он слишком близко подобрался к чему-то, – сказал Джеймс.

– Прекратите, вы, оба! – Вивианна встала. – Это не шпионский роман. Это реальная жизнь, и Нат умирает!

К концу предложения ее голос истерически зазвенел, и мне словно пощечину отвесили – я даже попятилась.

– Извини, – прошептала я и наконец-то посмотрела на Вивианну по-настоящему. Кожа ее была тусклой, а глаза красными. Я осознала, что Вивианна пробыла здесь всю ночь, без отдыха и поддержки, усмиряя Алису и всех остальных, и глядя, как ее любимый человек борется за жизнь. До меня вдруг дошло, насколько это ее измотало.

– Вив, он не умирает, – напряженно произнес Джеймс. – Не смей даже думать об этом.

Вивианна вздохнула.

– Я боюсь, милый, у тебя одного не получится разобраться во всём этом. Лучше побудь с Натом, пока есть такая возможность, чем тратить силы на эту безумную теорию заговора. – Она медленно повела плечами, как будто груз беспокойства мешал ей двигаться. – Не все ли равно, что он сказал, если он может никогда больше не очнуться?

– Нату было бы не все равно. Особенно если он никогда больше не очнется, – напряженно и тихо проговорил Джеймс.

У Вивианны задрожала нижняя губа, и она, скрывая это, прижала руку ко рту. Глаза ее заблестели от слез, но она сдержалась. Мне захотелось исчезнуть. Нам с Финном не следовало здесь находиться. Это слишком личное и слишком болезненное. Нат должен был пообщаться не со мной. Это должны были быть Джеймс или Вивианна, чтобы он мог сказать им, что любит их. И я вдруг почувствовала себя виноватой в том, что оказалась тогда в палате – так резко, что чуть не задохнулась от этого ощущения.

– Вивианна, может, ты бы немного поспала? – мягко спросил Финн, подойдя к ней поближе. – Медсестры наверняка смогут найти для тебя койку. Хочешь, я схожу спрошу у них?

Вивианна сглотнула и хрипло ответила:

– Да. Спасибо.

Финн вывел ее из комнаты. Джеймс посмотрел им вслед.

– Кажется, я никогда не видел, чтобы Вив плакала, – сказал он.

Без них в комнате воцарилось молчание. Джеймс прислонился к кухонному столу и задумался, слегка покачиваясь и периодически проводя пальцем по губам. Я обдирала со свитера катышки и пыталась сопротивляться тишине, просто не дать ей раздавить меня.

– Я не знаю, что делать, – сказал вдруг Джеймс. – Может, Вив права и я нерационален, но… Марина, что я должен сделать?

– Не знаю, – бесполезно прошептала я.

Вернулся Финн.

– Вив заснула. Она совсем вымоталась. Она просила передать тебе, что на самом деле не имела в виду того, что сказала.

Джеймс кивнул, но вряд ли он в это поверил. Я бы не поверила. Вивианна сказала ровно то, что думала, но она была не права. Нат рассказал мне, чем он занимался, потому что для него было важно, чтобы мы об этом узнали.

– Думаю, пора вернуться в комнату ожидания к кузине Алисе, – сказал Джеймс.

Мы с Финном вышли следом за ним в коридор, и я нерешительно поинтересовалась:

– А как насчет Рихтера и секретной службы? Как насчет Коннектикута?

Кажется, Джеймса терзали сомнения.

– Я… я позвоню Бобу Нолану. Попрошу его разобраться.

Финн приподнял бровь.

– Директору ФБР? Вы так хорошо знакомы?

– Они с папой вместе учились в Принстоне.