Все не случайно

Как и все студенты театрального института, я мечтала о кино. Мы все любили отечественное кино и хотели быть к нему причастны. Все встали на учет на «Мосфильме», в его картотеке хранились наши данные: рост, вес, цвет глаз, сведения о знании языков и приложены фотографии анфас и в профиль. Как правило, фотографии были плохие, снятые без выдумки и хорошего света. Когда приглашали пройти фотопробы на определенную роль, фотографии получались лучше: и фотографы старались, и ассистенты режиссера просили улыбнуться, удивиться, рассердиться… Тоже не бог весть что, но все-таки получалась какая-то эмоция.

Первая фотопроба на главную роль была у меня для фильма «Гранатовый браслет». Фотографии получились хорошие, но меня не утвердили, и снималась в фильме Ариадна Шенгелая.

О своих злоключениях с венгерским режиссером Миклошем Янчо я подробно написала выше и о съемках у Григория Чухрая – тоже.

Состоялись у меня пробы на главную женскую роль в американо-советский фильм по роману Уинстона Митчелла «Встреча на далеком меридиане». Проект обещал быть масштабным, с привлечением американских звезд, фильм должен был снимать Игорь Таланкин. Художественным руководителем стал Сергей Аполлинариевич Герасимов – в то время главный режиссер советского кинематографа. На встречу с ним меня пригласили на «Мосфильм». Хотелось выглядеть модно – все-таки фильм совместный с Америкой, – модного у меня ничего не было, и я, поразмыслив, решила пойти в строгом костюме серого цвета, который мне перешила мама из костюма отчима. Только, может быть, что-нибудь к нему подкупить, яркую косыночку хотя бы: хотелось оживить строгий костюм. Я отправилась в ЦУМ, в то время – обычный советский универмаг, и вдруг увидела, что в одном из отделов толпятся женщины. Подошла поближе и поняла, что продают разноцветные колготки. Тогда они вошли в моду: красные, зеленые, желтые – разумеется, импортные. О подобных колготках можно было только мечтать, и именно такие продавали в ЦУМе, правда, нашего производства. Но цвета – мечта! Боже мой, какая удача, как вовремя я пришла в магазин! Мне досталась пара свекольного цвета, несколько более ядовитого, чем хотелось бы, но я все равно была на седьмом небе от счастья.

На пробы я пошла, разумеется, в обновке, несмотря на крики мужа, что это смешно и что я похожа на серого гуся с красными лапками. Но, несмотря на весь его сарказм, переубедить себя я не дала и предстала перед пожилым Герасимовым в чрезвычайно модном виде. Мы чудесно поговорили о роли: действительно вдумчиво и серьезно. Но, прощаясь, Герасимов меня спросил: «А что это у вас, простите, за чулки на ногах?» Я, немного смутившись и вспомнив, что Володя меня уговаривал не «модничать», все-таки с достоинством объяснила, что надеты действительно яркие чулки и это самый последний писк моды. К чести Герасимова, моя гусиная лапчатость не помешала ему допустить меня к пробам. И из многих девочек, пробующихся на главную женскую роль, в итоге остались две главные претендентки: Марианна Вертинская и я… И вдруг работу над фильмом по каким-то неведомым причинам приостановили. Через два года его все-таки снимут на Белорусской киностудии, но это будет совсем другая история, менее масштабная, с другими актерами и без участия Америки.

До сих пор я с нежностью вспоминаю эти ядовитого цвета колготки, претендующие на иностранное происхождение, и мудрого Герасимова, и свое страстное желание иметь хоть что-то модное. Мой муж мне долго их поминал, но у меня эта история всегда вызывала только ностальгическую улыбку.

Была у меня проба у хорошего режиссера Ярополка Лапшина. Он работал на Свердловской киностудии и считался главной ее ценностью. Сценарий я прочитала заранее и пришла на встречу с режиссером с интересными, на мой взгляд, поправками к роли. Нет, я не была в беседе с ним бестактной. Я была творчески заинтересованной, предлагала поправки, уверенная, что они режиссеру придутся по вкусу. Я совсем не думала о субординации. Ярополк Лапшин смотрел на меня с испуганным удивлением: ему мои предложения явно не нравились. Вернее, не нравился сам факт, что актриса что-то предлагает изменить. Я поняла это позже, но не считала, что совершила ошибку. Мои предложения стали результатом раздумий над образом, который предстояло воплотить… Роль эту я не получила.

Учась в студии, я всегда работала с прекрасным драматургическим материалом. И в театре я начала свою работу с такой интересной драматургии, что и к сценариям предъявляла высокие требования. Когда я впервые появилась на «Мосфильме» на серьезных и долгих пробах к «Гранатовому браслету», меня как-то схватили чужие ассистенты по актерам и привели показать режиссеру Аркадию Кольцатому, который, глянув на меня, радостно закивал. Мне вручили сценарий двухсерийного фильма и сказали, что съемки чуть ли не через три дня. Сценарий мне не понравился совсем, и я сниматься отказалась – сразу и безоговорочно. Муж был убит, он, влюбленный в кино, каждый мой отказ от съемок воспринимал трагически и даже прозвал меня Человеком По Имени «Нет», что несправедливо.