Все не случайно

Ее сын прежде никогда не был женат. Симпатичный человек, к миру искусства отношения не имеющий, физик, работал в каком-то научно-исследовательском институте, милый и поразительно скучный. Допускаю, что такие люди весь свой азарт исчерпывают на работе. Дважды он помог мне с моей мамой. Один раз понадобилось отвезти ее к врачу, и машина, которую он организовал, ждала, чтобы после приема отвезти нас обратно. И второй раз мы провожали маму в Брянск, и он донес до вагона ее чемодан. Позже он представил организованную машину как поступок «ради меня» и еще добавил: «И я ведь нес на вокзале тяжелый чемодан Ирины Николаевны!» Это было настолько неожиданно и произвело такое мощное впечатление, что я с облегчением попросила его больше никогда не звонить. Я понимала, он рассчитывает на какие-то серьезные отношения и мама его – тоже, а мне он ну совершенно безразличен, и я не знала, как прервать это бессмысленное знакомство. А уж ссылки на поступки ради меня были просто комичны. Стало понятно, я столкнулась с не выросшим мальчиком, любимым маминым сыном.

Мужчина обиделся и сказал, что вообще-то пришел с предложением руки и сердца. Этого заподозрить тоже было нельзя: ни цветов в руках, ни соответствующей моменту одежды не наблюдалось. Видимо, мама воспитала его в уверенности, что он сам по себе желанный подарок для любой женщины. Я думаю, он так и не понял, что, собственно, случилось и почему я прошу больше мне не звонить, не понял и то, что помочь пожилой женщине донести чемодан – это вовсе не подвиг, если тебе не три года.

В обоих случаях я думала: как мало все это похоже на любовь. И еще: почему мне до сих пор не встретился достойный человек?

О странностях любви

Володя пригласил меня на предварительный просмотр своего – своего! – фильма «Розыгрыш». Кино оказалось чудесным. Доброе, умное, с прекрасными актерами, с модной темой – создания молодежных музыкальных групп. Я искренне радовалась за него: наконец-то у Володи ВСЁ получилось, и он был совершенно счастлив. Фильм представили к Государственной премии и эту награду он получил.

За время нашей разлуки я снялась в восьмисерийном телевизионном фильме «Такая короткая долгая жизнь» с прекрасным сценарным материалом, восхитительными партнерами – все в превосходной степени, да к тому же огромным зрительским успехом. «Такая короткая долгая жизнь» стала одним из первых наших телевизионных сериалов, к вечеру улицы Москвы пустели: люди торопились к очередной серии. Фильм получился очень интересным, достоверным и трогательным.

Кроме того, я выпустила спектакль «Невольницы», тоже нашумевший в столице. Но Володю я на свои премьеры не приглашала. Наши пути к тому времени уже разошлись, и ему тоже стало понятно, что вернуться к прошлому невозможно. Впрочем, мне было приятно приглашение посмотреть «Розыгрыш». Наверное, думала я, в какой-то степени он считает этот фильм нашей общей победой. Во всяком случае, мечтали-то мы о Володином режиссерском поприще вместе!

Жизнь шла своим чередом. Однажды летом, отправившись на гастроли и проезжая мимо Орла, где снимался в это время Володя, я услышала Юлино жалобное: «А здесь мой папочка!» И впервые подумала, что Юля, наверное, скучает по отцу. И еще, что, может быть, зря я не сообщила Володе телеграммой, когда мы будем проезжать Орел: побыл бы он с Юлей, пусть и пятнадцать минут, на перроне. Мне казалось это ерундой, а он, зная о нашей предстоящей поездке, просил обязательно прислать ему телеграмму. Я росла без папы и не знала, что это такое – иметь папу: мне всегда хватало мамы. Но Юля-то виделась с папой каждую неделю…

А позже, уже в Москве, Володя готовил статью о Ромме и попросил меня о помощи: поискать в нашей с ним переписке фрагменты, где он пишет о Михаиле Ильиче. Володе нужно было восстановить какие-то подробности, он сказал, что ему это очень важно и очень нужно и что дело срочное. Все письма хранились у меня, и я ответила, что поищу. Стала искать, перечитывая письма… И погрузилась в то время, а с ним и в те чувства нашей такой юной, чистой и горячей любви. И все вспомнилось: все-все ее детали, и смешные, и глупые, и трогательные, и горькие. Я стала плакать и чувствовала, как со слезами оттаивает мое заледеневшее сердце. Мне стало жаль нашей любви – такой необъятной и такой необыкновенной…

Когда Володя в следующий раз пришел к Юле, я впервые за долгие годы посмотрела на него внимательно. Я увидела его женским, а не сестринским взглядом. Я увидела, что он все еще ходит в тех вещах, которые я купила ему перед расставанием. Прошло почти четыре года, и вещи поизносились. Он сразу почувствовал мой изменившийся взгляд, а я сразу почувствовала, что он его почувствовал. Мы не сказали друг другу ни слова. Все было как обычно, но воздух вокруг нас переменился.