Все не случайно

Я не умею существовать в конфликтной ситуации, всегда считала и по сию пору считаю, что профессия наша радостная и что существовать на сцене надо счастливо. А гнетущее чувство вины за то, что я невольно противопоставила себя всем остальным, мешало мне счастливо играть Павлу. Васильева я с момента премьеры больше не видела. Обиды у меня на него не было. Как ни странно, чувство благодарности за столь подробный первичный разбор роли меня не покинуло.

Позже в журнале «Театр» появилась рецензия, где о моей работе сказали несколько добрых слов. А потом я получила открытку от Петра Павловича, который писал, что он, не ставя в известность актеров, приходил в зал и смотрел спектакль вместе со зрителями несколько раз. И он понял, что был не прав! Он написал мне, что права была я и что играю я Павлу правильно и хорошо.

Боже мой, какое это было счастье! Какой праздник на душе! И какое поразительное благородство со стороны замечательного режиссера, немолодого мужчины – признать свою неправоту перед молодой и неопытной актрисой! Вообще способность признавать свою неправоту – изумительное и редкое качество, а у мужчин и режиссеров, мне кажется, редчайшее.

Все бы хорошо, но нет: мне не стало легче существовать в роли Павлы. Обстановка в спектакле оставалась для меня напряженной. Я никому не стала рассказывать об открытке Васильева, кроме мужа. Считала, что это выглядело бы хвастовством и даже сведением счетов. Меня ведь практически тогда предали все участники. Но, с точки зрения человеческой, я обрела важный опыт. Я все лучше понимала, что талантливый человек – это человек особой формации и что мне повезло пересечься с таким человеком. Пусть даже оказавшись с ним в конфликте.

Внутренняя актерская работа нетороплива и вдумчива. Когда образ складывается, изменить его уже трудно: это все равно что попытаться переделать живого человека. Увы, бывает так, что в творческий процесс вмешиваются обстоятельства, от которых мы не зависим. Яркий и печальный тому пример – наш спектакль «Разбойники» по пьесе Фридриха Шиллера. Спектакль вышел в 1975 году. Женская роль одна – Амалия. По сюжету Амалия и Карл полюбили друг друга еще почти подростками и поклялись перед разлукой быть верными друг другу до гробовой доски. Карл покидает свою возлюбленную, едет учиться, заодно разбойничает с товарищами на дорогах, борясь за справедливость, и уже очень продолжительное время домой не возвращается. А Амалию любит еще и Франц, коварный брат Карла, который, в отличие от Карла, всегда находится с Амалией рядом.

Делать спектакль предстояло с любимым Говорухо, и уже по одной этой причине работа обещала быть интересной: я предвкушала неожиданную трактовку привычных вещей. И действительно: мы, долго размышляя над любовным треугольником, пришли к интересному и, как всегда у Говорухо, неожиданному решению образа Амалии. В первом приближении роль невероятно скучна. У автора написаны пять сцен Амалии с Францем, и во всех пяти на все притязания Франца Амалия отвечает, что любит Карла. С Карлом в пьесе всего одна сцена!

Вначале нам пришла в голову естественная мысль: если женщина всерьез отказывает в любви и говорит, что любит другого, мужчина должен это понять и отойти в сторону. Ну, хорошо: не понял с первого раза. Но не пять же раз не понимать! Тогда либо Франц глупец, либо, может быть, отказ – не совсем отказ?.. Франц на глупца в пьесе похож мало, и мы решили исследовать второй вариант. Это оказалось верным и очень интересным, жизненным решением. Шли мы таким путем: Амалия рассталась с Карлом и дала ему слово вечно любить его. Тогда она была еще очень юной и романтичной особой. Карл умчался совершать подвиги и пропал на годы, а Амалия между тем взрослела. Она повторяла как мантру, что любит Карла, но рядом всегда видела страстного молодого человека Франца и чувствовала его обжигающую любовь каждой клеточкой своего тела. И однажды она со страхом поняла, что ее тянет к этому страстному юноше, что она хочет любви. Она созрела для любви. Будучи девушкой чистой и строгой, она ужаснулась этим своим желаниям, но Франц сразу почувствовал, что шанс покорить эту девушку у него есть, и не оставлял ее в покое ни на минуту, преследовал ее своими страстными признаниями. Вот почему у автора целых пять сцен с этими двумя персонажами. Амалия – человек долга и, давши слово вечно любить, не может его нарушить. Потому Амалия не хочет признаваться прежде всего себе, что про любовь к Карлу она говорит, а испытывает любовь, всеми силами ей сопротивляясь, к Францу. В результате эта двойственность сводит ее с ума.

Роль Франца исполнял замечательный актер Константин Григорьев, умеющий блистательно играть глубокую любовь и мужскую страсть. Его талант лишь обогащал неожиданные, сложные и запутанные отношения этой пары.