Все не так закончилось

Я затаила дыхание, когда меня пронзила тяжесть его слов.

– Она знает, Джимми. Конечно, знает.

– Она сказала мне, что мы живем под одним небом, когда мы жили в Нью-Йорке. Откуда мне знать, что здесь это работает?

Я изучила его серьезный, нахмуренный профиль.

– Она знает, Джимми.

Затем мои слова медленно встали на свои места, основанные на мудрости и подобранные с любовью.

– Все мамы – волшебницы. Ты разве не знал? Они всегда рядом с нами, даже когда их не видно.

Наконец он посмотрел на меня. Его зеленые глаза наполнились слезами.

– Откуда ты знаешь?

– Я знаю, – ответила я.

– Но почему?

Мое сердце переполнилось до краев, и слова выплеснулись наружу.

– Я знаю, Джимми, потому что… потому что моя мама умерла… как твоя… и я знаю, что она везде и нигде. Я ее не вижу, но клянусь тебе, она там.

И мы сидели вот так, держась за боль друг друга. Если бы я только могла взять одну из его рук в свою ладонь, но я не была уверена, что он мне позволит это. Момент был прерван шумом, и перед нами возник Бен. Я сразу поняла, что он был расстроен.

– Джимми, – он явно колебался, – Тебе придется остаться здесь со мной сегодня вечером. У Карлы непредвиденные обстоятельства.

Джимми нахмурился, но спорить не стал. Тут я напомнила Бену о своем предложении присматривать за мальчиком. Он отошел от Джимми и приблизился ко мне.

– Ночью ему особенно тяжело. Ему комфортно со мной, с Карлой. Он становится беспокойным…

На пляже было тихо, волны захлестывали берег. Бен был одет в пиджак шеф-повара и мешковатые черные брюки. Он плюхнулся на ближайший стул зеленого цвета, и Джимми медленно подошел к нему с надувшимся видом.

– Папа, сегодня вечером я не хочу оставаться здесь.

Я впилась взглядом в Бена, заставляя его подумать о сегодняшней дате. Он гладил Джимми по руке, а потом взглянул в мою сторону.

– Что, если Шарлотта присмотрит за тобой?

Джимми обдумывал предложение.

– Я не буду задерживаться, приятель. Сделаю все возможное, чтобы уехать отсюда пораньше, чтобы пораньше вернуться.

Джимми колебался.

– Обещаешь?

– Обещаю.

Бен вручил мне листок бумаги с их адресом и инструкциями насчет аллергии Джимми. Они дополняли те ограничения от Либерти, которые оставалось соблюдать пару часов. Я прочитала знакомый список, ужасно жалея Джимми, но еще больше Бена.

– Я не допущу, чтобы с ним что-нибудь случилось. Ты это знаешь.

– Рядом есть пиццерия, где можно заказать пиццу без глютена. Скажи им, что это для Джимми. Они знают, что именно ему нравится.

Он немного помедлил и добавил:

– Я очень ценю все то, что ты для нас делаешь, Шарлотта.

Было невозможно усомниться в искренности, прозвучавшей в его словах.

* * *

Кис представлял собой эклектичную смесь уютных коттеджей, трейлеров и домов за многомиллионные суммы. Независимо от того, были ли они у всех на виду или прятались за высокими изгородями и скромными воротами, вы легко могли представить, как они выглядят по их живописным названиям: «Гипнотизирующее море», «Рай рыбака», «Пляжное изумление».

Джимми остановился перед отделанным алюминием входом и набрал код. Вскоре мы шли по гравийной дорожке к вполне современному зданию, возвышающемуся над землей. Я нигде не увидела названия дома, и поэтому спросила у Джимми.

– Мы так и не смогли решить, – ответил он. – Папе нравится «КарадаДом», как приправа. Мне нравится «Мужской клуб».

Подойдя к дому без названия, Джимми ускорил шаг и вскочил по ступенькам. Мы с Санни последовали за ним, и когда мы достигли верха, я остановилась, загипнотизированная тем, что возникло передо мной. Мне показалось, что дом был из стекла. Сквозь прозрачные стены буквально можно было увидеть океан. Без жалюзи, без штор, плавный переход вел из помещения наружу.

Да уж, это место вовсе не было похоже на «Мужской клуб». Нас встретила просторная воздушность – современная роскошь, практически не обжитая. Дизайн состоял из четких линий, минималистичной мебели и обилия света и стекла. Контраст между Морада-Бэй и домом Бена был разительным, и я не ожидала увидеть столько разных граней его личности. Ресторан излучал уютное тепло и был надежен, а здесь, в потрясающем строении, в которое мы только что вошли, я боялась к чему-либо прикоснуться. Щеки Джимми, казалось, посветлели, пока мы шли по ультрасовременному дому. Было видно, что он доволен домом и привык к реакции людей на него. Санни немедленно приступил к осмотру дома. Он рассматривал новую территорию исключительно в качестве буфета и потому вынюхивал лакомства, хотя здесь его перспективы были невелики. Место было безупречным во всех отношениях, включая порядок.

– Хочешь увидеть мою комнату? – спросил Джимми.

– Конечно!

Мальчик побежал, и мы с Санни последовали за ним. В комнате без стен пальмы и баньяны служили естественными гобеленами, отделяя пространство детской. Сквозь ветви и листья просматривался бледно-голубой залив.

– Джимми, это прекрасно. У меня уже есть несколько названий на примете.