Все норманны в Восточной Европе в XI веке. Между Скандинавией и Гардарикой

Узнав об ослаблении позиций Свена Кнутссона в Норвегии, новгородский князь Ярослав Хромой начал активно продвигать в короли своего пасынка Магнуса, для чего отправил в Норвегию со специальной миссией некоего Карла. В «Пряди о Карле Несчастном», входящей в состав «Саги о Магнусе Добром и Харальде Суровом Правителе», говорится, что Карл был простым норвежским торговцем. Однако, скорее всего, Карл являлся действующим главой торгового дома гутов в Новгороде (см. соответствующую главу книги).

Карл отправился в путь и приплыл сначала в Вик, где встретился с Эйнаром Брюхотрясом и передал ему поручение конунга Гардов. Далее Карл направился в какой-то норвежский торговый город – возможно, Тронхейм. Однако в это время слухи о том, что Карл агитирует людей за Магнуса и раздает его сторонникам деньги, уже достигали ушей Свена. По его приказу Карла схватили и поместили под стражу. Бежать пленнику удалось с помощью Кальва Арнассона, знатного норвежца, сражавшегося в битве при Стикластадире против Олафа Толстого, но сейчас готового присягнуть на верность его сыну Магнусу.

В общем, замысел удался лишь частично, зато он показал, что норвежская оппозиция вполне созрела, для того чтобы призвать на престол юного наследника. В 1034 г. несколько знатных хёвдингов, в том числе Эйнар Брюхотряс, Свейн Бык, Кальв Арнассон и др., прибыли ко двору Ярослава Хромого, чтобы забрать с собой сына Олафа Толстого и провозгласить его новым королем Норвегии. Согласно сагам Ярослав якобы не решился принять это решение самостоятельно и стал советоваться с княгиней Ингигерд, которая вначале была против такой затеи.

«Эйнар Брюхотряс и его люди приехали теперь к конунгу Ярицлейву и княгине Ингигерд и несли свою весть и послание лучших мужей из Норега и вместе с тем просьбу, чтобы Магнус отправился в Норег и взял там землю и подданных. Конунг принял все это хорошо и сказал, что нет в Нореге человека, которому он доверял бы больше, чем Эйнару, “и все же мы беспокоимся [о том], насколько норвежцы верны Магнусу [и не ждет ли его] такое испытание, какое, к несчастью, выпало его отцу”. Тогда был с конунгом Ярицлейвом Рёгнвальд Бруссасон, и имел он тогда власть, и ведал обороной Гардарики, и был старше всех людей и всеми очень любим. Он имел также большой почет от конунга. Конунг Ярицлейв заводит теперь этот разговор с княгиней и говорит ей, что приехали лучшие мужи из Норега и хотят теперь сделать Магнуса конунгом в Нореге и поддержать его в борьбе за власть. Она отвечает: “Я была бы рада, если бы Магнус получил имя конунга в Нореге, равно как и другой почет, но [при том, что] они так жестоко обошлись с его отцом, сомневаюсь я, что они смогут дать ему власть при противодействии Кнютлингов и Альвивы, так что я боюсь, как бы все же не было им всем еще много хуже. И долго еще будем мы об этом разговаривать, прежде чем Магнус уедет отсюда, и о многом твердо договоримся, если это случится”. А Эйнар и его люди попросили конунга со своей стороны, чтобы он рассудил их и княгиню, чтобы они могли взять Магнуса с собой, поскольку конунг сам первым начал это дело и они приехали по его предложению. Эйнар заявил, что это было бы не по-княжески так быстро изменить свое мнение по одному [и тому же] поводу. Рёгнвальд Брусассон поддержал это дело Эйнара и его людей. Так говорится, что долго их просьба не была услышана»[255].

Впрочем, упорствовал Ярослав Хромой только для видимости, вскоре стороны пришли к обоюдному согласию. Правда, не ранее, чем Ярослав получил от прибывших клятву двенадцати (считавшуюся самой нерушимой), в верности Магнусу и готовности поддержать права юноши на норвежский престол.

«Эйнар отвечает: “И хотя некоторым может показаться, что это уже чересчур – требовать с нас клятвы в чужой стране, тем не менее я полагаю, что управление страной пойдет лучше, если мы используем эту возможность. И, конечно, это может многим показаться смехотворным, что мы приплыли из Норега, для того чтобы принести клятву двенадцати, и все же мы хотим пойти на это и вместе с тем пообещать ему нашу полную поддержку”. И затем дали двенадцать самых выдающихся людей клятву, что они поддержат Магнуса в качестве конунга в Нореге и последуют за ним со всей верностью и укрепят его государство во всем. Теперь они проводят там, на востоке, лето за этим обсуждением, и с этим уезжают они с востока и увозят Магнуса, сына конунга, с собой. Рёгнвальд Брусассон отправился тогда с востока с ними [видимо, с дружиной, данной Ярославом]. Они едут теперь с востока зимой, когда подморозило, к морю, и взяли свои корабли и поплыли за море в Свитьод, и отправились от побережья в Сигтуну, и сошли там на землю, и отправились по суше в Хельсингьяланд»[256].