Все о мире Ехо и немного больше. Чашка Фрая

(Ну, это, положим, происходит потому, что он ведет себя как нормальный ребенок. Нормальный ребенок не в состоянии принять внутри себя решение, ради которого на самом деле готов умереть или даже просто не подчиниться взрослым после продолжительного воздействия. У него еще нет для этого стержня, ему неоткуда взяться.

В человеческой жизни вообще так часто бывает: иногда проще соврать или сделать тут одно, а тут – совсем другое, у человека много социальных ролей, они часто противоречат друг другу, и большая часть уловок и приемов нацелены на то, чтобы сгладить это противоречие хотя бы иллюзорно. Это вполне работающий закон социума. Но чудо этому закону не подчиняется, все летит в тартарары.

Неудачная попытка присвоения рождает боль. Довольно часто еще – чувство вины и стыда. И да, понимание, что ты – меньше.

Что происходит с теми, кто решает: чудо, я дорасту до тебя! – все отлично знают по волшебным сказкам. И происходит это всегда более-менее по общему сценарию: какое-то время герой, несмотря ни на что, усиленно проявляет свои лучшие качества, а худшие свои качества – старается не проявлять. После того, как «несмотря ни на что» несколько раз граничит с «вот-вот сдохнешь», а герой все равно следует тому решению, которое принял, происходит качественный скачок. Собственно, у ребенка появляется тот самый внутренний стержень, из которого потом всю жизнь черпается сила, вдохновение, на который опираются витальность и деятельность. И принятие – своих решений, себя, своих желаний. А также понимание и умение взаимодействовать с чужими решениями, желаниями и фигурой другого вообще. Поскольку это, конечно же, две стороны одной монеты.

Наличие у человека такого стержня дает ему возможность гораздо лучше взаимодействовать с чудом, чем отсутствие такого стержня. Но это так, к слову. Главное, что осознание себя «я не дотягиваю» приводит к «я вырасту и дотянусь».

Но есть еще один вариант развития событий. Он называется «зелен виноград». И у этого варианта развития событий две стороны. Но вариант – один и тот же. Один и тот же это вариант, это важно.

Заключается он в следующем: в умалении и обесценивании себя либо чуда. Как выглядит обесценивание чуда более-менее знают все: в ход идет агрессия, сарказм, высмеивание, раздражение, весь набор.

Тоже мне чудо. Тебе обязательно так выпендриваться, жаба болотная? Это все драма и красивости. Ты себе цену набиваешь, подумаешь, кожу сжег, ты просто бросить меня хочешь и повод ищешь.

Это даже не то чтобы «не верю». Это «не потерплю». Человек, с которым случилось чудо, чувствует, как вспарывается его привычная картина мира – и бросает все силы на то, чтобы ее удержать. А для этого нужно объявить воздействие на привычную картину мира – ничтожным. А желательно вовсе свести раздражитель к нулю.

Это все и так знают. Басню про лису и виноград учат в школе.

Но очень мало кто отдает себе отчет в том, что попытка обесценить себя при столкновении с чудом – это совершенно такое же действие. Обесценивание есть обесценивание, неважно, на кого оно направлено.

Я такой дурак, какой с меня спрос, я по незнанию совершил чудовищную ошибку, пожалуйста, давай сделаем вид, что ничего не было, ну что тебе, трудно быть Василисой, ты же волшебница, ты можешь все, а я умру без тебя!

Это точно такая же попытка сохранить ту картину мира, которая была до столкновения с тем, что чудо больше.

Потому что вообще-то всякой попытке присвоить чудо (и переходу в «масштаб не совпадает, взаимодействие невозможно») предшествует абсолютно выносимое и чрезвычайно приятное для героя взаимодействие. Хлеб, ковер, праздничная рубашка – все ахают.

Как всякое явление очень большого размера, чудо – очень щедрая штука. И какое-то время выдает дары «по размеру» – как ни странно, за саму возможность взаимодействия.

…Но для того, чтобы это взаимодействие продолжалось, есть только один рецепт: расти. И снова расти. И снова. Каждый раз сталкиваясь с тем, что ты – меньше, все еще меньше чуда.

Но каждый раз – все больше и больше себя самого.

Я: Итак, по традиции начинаем с вопросов.

Вопрос читателя: Если можно по всем трем сборникам, то у меня, конечно, вопрос про Келли. Трудно не заметить, что один и тот же персонаж с мелкими отличиями встречается в двух книжных сериях. У меня короткий вопрос: почему так?

Кстати, и я хочу спросить – а мы будем говорить о кочующих персонажах?

М.Ф.:Мне стоило труда догадаться, о каком персонаже речь. Потому что он все-таки ну о-о-очень не один и тот же. Но вообще это неинтересный вопрос – если только про одного персонажа. И очень интересный, если про кочующих вообще. Просто если речь про Келли, то он, конечно, не Андэ Пу, совсем.