Читаем Все произведения школьной программы по литературе в кратком изложении. 5-11 класс полностью

Среди бойцов-третьеочередников оказалось много рабочих, включая Валета и других друзей Штокмана. Из их разговоров становится понятным, что сам Штокман скорее всего умер в тюрьме. Валет считал себя социал-демократом, поэтому, натолкнувшись однажды на врага, он отказался в него стрелять. Немец понял, что перед ним друг — русский рабочий. Подобное происходило на фронте часто, но еще чаще люди несли друг другу смерть. Казаки то и дело попадали под пулеметный огонь, а с некоторых пор становились жертвами газовых атак. Некоторые бойцы от пережитых ужасов сходили с ума.

IV

Почет и лесть, которыми Григорий был окружен на хуторе, испортили его. Он забыл все, чему его учил хохол-кузнец. Вернувшись на фронт, Мелехов уже ни во что не ставил ни свою жизнь, ни чужую. Он забыл, ради чего ведется эта война, и лишь гнался за славой. Чем больше наград он получал, тем жестче становилось его сердце. Лишь споры с Чубатым о царской власти не давали Григорию окончательно забыть «народную правду». Потом произошло другое неприятное событие: казаков попробовали накормить червивым мясом. В одной из очередных атак Григорий был в который раз ранен.

V

На хуторе многие хозяйства пришли в упадок. Даже у старого Пантелея многое на базу свидетельствовало о том, что без молодых рук он не справляется. Старика порадовала Наталья, родив спустя положенный срок по отъезду Григория двойню — мальчика и девочку. Женщина и во время беременности всем помогала старикам по хозяйству. Вторая сноха оказалась ветреной. До Петро дошли слухи, что его Дарья сошлась со Степаном, когда тот приезжал в отпуск. Сам Степан вскоре вроде бы погиб от вражеской пули, так что мстить оставалось только одной Дарье. Петро решил, что ослепит ее на один глаз. Пантелей выпорол Дарью ремнем, на что она смело ответила, что не может долго без казака.

VI

Неприятности не оставляли Пантелея: пришло время вернуть долг Мохову. У старика не нашлось требуемых ста рублей, и он решил пойти занять у свата. Придя к Коршуновым, Пантелей встретил приехавшего в отпуск Митьку. Тот тоже вернулся с крестом за геройство. Сват без лишних вопросов согласился дать Мелехову взаймы, хотя Пантелей поначалу боялся, что тот откажет. Вскоре Мелеховы получили известие от Григория о том, что он тоже прибывает погостить на хутор.

VII

1917 г. С января до Мохова доходили слухи о волнениях в Петрограде. В марте он узнал о свержении самодержавия. Речи агитаторов о будущей светлой жизни местные слушали недоверчиво. Казаки принялись просить Мохова рассказать, как теперь им жить без царя. Сергей Платонович объяснил, что теперь казаков хотят уравнять с мужиком. Мохов задумался о том, что зря трудился, наживал свои капиталы. Углубило тоску письмо от дочери, просившей денег: отец понял, какой пустой человек Елизавета. Мохов отправился в гости к Листницкому, чтобы обсудить новое положение дел. Старый генерал истолковывает февральскую революцию по-своему, мистически: дескать, сбылось над Романовыми проклятие царевича Алексея, до смерти замученного Петром I.

VIII

В армии присягали Временному правительству, командование призывало казаков держаться дальше от политики и исправно выполнять воинский долг. Казаки промеж себя роптали, настолько надоела им война. Среди них пошли разговоры о том, что стоит кому-то податься в бега в подходящий момент — и все казачество последует за дезертиром, не в силах терпеть тяготы фронтовой жизни.

IX

Вскоре такой дезертир появился. Его, арестованного, видел Петро Мелехов. Казаку крепко врезались в память слова, сказанные дезертиром в оправдание: «Невтерпеж, братушка». На станции Мелехов увидел жену. Дарья специально приехала на вокзал, чтобы хоть несколько минут повидаться с мужем. Петро совершенно забыл, что собирался побить ее.

X

Евгений Листницкий, которого успели возненавидеть казаки, был переведен в более «спокойный» 14-й полк. Здесь были собраны казаки-старообрядцы и офицеры-монархисты, т. е. атмосфера для Евгения была наиболее благоприятная. Вскоре, к своему удовлетворению, Листницкий осознал, что полк сформирован кем-то с тайной целью восстановить монархию.

В своих мыслях Листницкий признается, что старая среда полна пороков и большинство представителей его класса равнодушны к судьбе России. Но офицер немедленно признает, что наделен теми же пороками, вот только у него «кожа тоньше», поэтому он дорожит монархией и готов отдать за нее жизнь.

XI

К радости офицеров 14-го полка, командующим Юго-Западным фронтом назначили генерала Корнилова. Листницкий держит речь перед офицерами, убеждая их поддержать Корнилова и переманить на его сторону казачество, чтобы навести в стране порядок и одержать верх в грядущей гражданской войне. Офицеры в целом поддержали Евгения, хотя каждый остался при своем мнении.

XII

Перейти на страницу:

Похожие книги

Льюис Кэрролл
Льюис Кэрролл

Может показаться, что у этой книги два героя. Один — выпускник Оксфорда, благочестивый священнослужитель, педант, читавший проповеди и скучные лекции по математике, увлекавшийся фотографией, в качестве куратора Клуба колледжа занимавшийся пополнением винного погреба и следивший за качеством блюд, разработавший методику расчета рейтинга игроков в теннис и думавший об оптимизации парламентских выборов. Другой — мастер парадоксов, изобретательный и веселый рассказчик, искренне любивший своих маленьких слушателей, один из самых известных авторов литературных сказок, возвращающий читателей в мир детства.Как почтенный преподаватель математики Чарлз Латвидж Доджсон превратился в писателя Льюиса Кэрролла? Почему его единственное заграничное путешествие было совершено в Россию? На что он тратил немалые гонорары? Что для него значила девочка Алиса, ставшая героиней его сказочной дилогии? На эти вопросы отвечает книга Нины Демуровой, замечательной переводчицы, полвека назад открывшей русскоязычным читателям чудесную страну героев Кэрролла.

Вирджиния Вулф , Гилберт Кийт Честертон , Нина Михайловна Демурова , Уолтер де ла Мар

Детективы / Биографии и Мемуары / Детская литература / Литературоведение / Прочие Детективы / Документальное
Крылатые слова
Крылатые слова

Аннотация 1909 года — Санкт-Петербург, 1909 год. Типо-литография Книгоиздательского Т-ва "Просвещение"."Крылатые слова" выдающегося русского этнографа и писателя Сергея Васильевича Максимова (1831–1901) — удивительный труд, соединяющий лучшие начала отечественной культуры и литературы. Читатель найдет в книге более ста ярко написанных очерков, рассказывающих об истории происхождения общеупотребительных в нашей речи образных выражений, среди которых такие, как "точить лясы", "семь пятниц", "подкузьмить и объегорить", «печки-лавочки», "дым коромыслом"… Эта редкая книга окажется полезной не только словесникам, студентам, ученикам. Ее с увлечением будет читать любой говорящий на русском языке человек.Аннотация 1996 года — Русский купец, Братья славяне, 1996 г.Эта книга была и остается первым и наиболее интересным фразеологическим словарем. Только такой непревзойденный знаток народного быта, как этнограф и писатель Сергей Васильевия Максимов, мог создать сей неподражаемый труд, высоко оцененный его современниками (впервые книга "Крылатые слова" вышла в конце XIX в.) и теми немногими, которым посчастливилось видеть редчайшие переиздания советского времени. Мы с особым удовольствием исправляем эту ошибку и предоставляем читателю возможность познакомиться с оригинальным творением одного из самых замечательных писателей и ученых земли русской.Аннотация 2009 года — Азбука-классика, Авалонъ, 2009 г.Крылатые слова С.В.Максимова — редкая книга, которую берут в руки не на время, которая должна быть в библиотеке каждого, кому хоть сколько интересен родной язык, а любители русской словесности ставят ее на полку рядом с "Толковым словарем" В.И.Даля. Известный этнограф и знаток русского фольклора, историк и писатель, Максимов не просто объясняет, он переживает за каждое русское слово и образное выражение, считая нужным все, что есть в языке, включая пустобайки и нелепицы. Он вплетает в свой рассказ народные притчи, поверья, байки и сказки — собранные им лично вблизи и вдали, вплоть до у черта на куличках, в тех местах и краях, где бьют баклуши и гнут дуги, где попадают в просак, где куры не поют, где бьют в доску, вспоминая Москву…

Сергей Васильевич Максимов

Публицистика / Культурология / Литературоведение / Прочая старинная литература / Образование и наука / Древние книги
История русской литературной критики
История русской литературной критики

Настоящая книга является первой попыткой создания всеобъемлющей истории русской литературной критики и теории начиная с 1917 года вплоть до постсоветского периода. Ее авторы — коллектив ведущих отечественных и зарубежных историков русской литературы. В книге впервые рассматриваются все основные теории и направления в советской, эмигрантской и постсоветской критике в их взаимосвязях. Рассматривая динамику литературной критики и теории в трех основных сферах — политической, интеллектуальной и институциональной — авторы сосредоточивают внимание на развитии и структуре русской литературной критики, ее изменяющихся функциях и дискурсе.

Евгений Александрович Добренко , Евгений Добренко , Евгения Купсан , Илья Александрович Калинин , Михаил Берг , Уильям Миллс Тодд III

Литературоведение / Прочая научная литература / Образование и наука
Беглые взгляды
Беглые взгляды

В европейских литературах жанр травелога (travelogue, англ. — повествование о путешествии) занимает центральное место с самого начала Нового времени. Эта книга предлагает широкий спектр новых прочтений русских травелогов первой трети XX века, охватывая произведения А. Чехова, В. Розанова, М. Цветаевой, О. Мандельштама, А. Белого, В. Шкловского, И. Эренбурга, Г. Иванова, М. Горького, А. Платонова. Основное внимание уделяется травелогам в границах или на границы советской империи, однако представлены и те, в которых речь идет о впечатлениях русских писателей в Западной Европе. Название «Беглые взгляды», с одной стороны, подразумевает историческое состояние бегства, в которое были ввергнуты люди вследствие Первой мировой войны, Октябрьской революции и Гражданской войны в России, с другой стороны — акцентирует эстетическую и поэтологическую «беглость» травелогов модернизма, их ассоциативный и коннотативный потенциал. Так возникает новый образ жанра травелога и его эволюции в русской литературе.

Евгений Пономарев , Евгений Рудольфович Пономарев , Елена Гальцова , Сузи Франк , Томас Гроб

Литературоведение / Проза / Современная проза