Все рассказы и повести Роберта Шекли в одной книге

- Напугать? - рассердился Эдгарсон. - Черта с два. Ты меня чуть не убил!

- Ничего подобного. - Здоровяк внимательно оглядел Эдгарсона. - Ты еще не в том возрасте.

- Да ладно, - сказал Эдгарсон. - Умереть можно в любом возрасте.

- А-а, ты, наверно, с другой планеты, - догадался рыжий. - Я не сразу обратил внимание на твой акцент. Что ж, приятель, здесь ты не можешь умереть. По крайней мере, не сейчас.

- Я могу умереть в любом месте и в любое время, когда захочу, - сказал Эдгарсон и почувствовал себя глупо.

Рыжеволосый задумался на секунду, потирая нос веснушчатым указательным пальцем.

- Сколько тебе лет? - спросил он.

- Тридцать шесть.

- Так я и подумал, ты примерно моего возраста. Здесь, на Порифе, ты не можешь умереть, пока тебе не исполнится сорок четыре. По крайней мере, не в текущем цикле.

Эдгарсон не нашелся что ответить. Он просто удивленно разинул рот.

- Меня зовут Фаулз, - представился мужчина. - Могу подбросить до города.

Эдгарсон забрался в машину, и уже через несколько секунд Фаулз закладывал крутые виражи.

- Ты убьешь нас обоих, - охнул Эдгарсон. Пейзаж за окном со свистом проносился мимо.

- Может быть, я и в состоянии эйфории, - сказал Фаулз, - но статистика не подтверждает твои страхи. Я не убью ни тебя, ни себя. А машина застрахована.

Остаток пути Эдгарсон стоически хранил молчание. Пока он не выяснит, что представляет собой Пориф, лучше держать язык за зубами. Не хватало еще нарушить какое-нибудь табу.

Среди великого множества планет цивилизованной галактики встречаются довольно-таки странные места, где благоразумие и здравый смысл не стоят ни гроша. Где закон гравитации отменяется на шесть месяцев в году, а постулаты земной науки воспринимаются как изящные фантазии.

Законы мироздания в формулировке ученых Земли и Пояса нисколько не волновали древнюю матушку-природу. Возможно, ей просто наскучило создавать однотипные Вселенные. Поэтому Эдгарсон вполне допускал, что здесь, на Порифе, он может умереть только по достижении сорока четырех лет.

- Вот мы и приехали, - радостно сообщил Фаулз, останавливаясь перед кирпичным домиком в пригороде. - Что я еще могу для тебя сделать? Какое-нибудь одолжение?

"Да, парень явно в состоянии эйфории, - подумал Эдгарсон. - Но это не повод отпускать его просто так".

- Временно я стеснен в средствах, - начал он вкрадчиво. - Может быть, ты.

- Ни слова больше, - прервал его Фаулз. - Будь моим гостем. Заходи в дом, располагайся. Сейчас я не могу отказать тебе ни в чем.

- Точно ни в чем? - Глаза Эдгарсона прищурились.

- Почти ни в чем. У меня сейчас пик альтруизма. Одна из моих особенностей. Конечно, через день или два это пройдет. Вероятно, потом я буду очень жалеть. Но сейчас - добро пожаловать!

Возле самой двери Фаулз остановился.

- Не обращай внимания на мою сестру, - прошептал он. - Настроение у нее не очень. Ты же знаешь, какими несносными бывают астеники. Сейчас она выбирается со дна депрессивного провала. Будь с ней добрее. - Он громко рассмеялся и толкнул дверь.

Внутри было именно то, чего Эдгарсон ожидал от жилища отсталой атомной эпохи: бугристые диваны, кляксообразные картины на стенах, нелепые шторы и дутые кресла.

Эдгарсон настороженно огляделся, пытаясь просчитать свои следующие ходы. Или его покровитель слегка съехал с катушек, или на этой планете и правда кроется нечто уникальное. Депрессивный провал! Даже жители продвинутых регионов не оперируют в быту такими терминами.

- Наверное, ты психолог, - предположил Эдгарсон, усаживаясь в кресло.

- О нет, - улыбнулся Фаулз, - я пожарный. Время от времени.

- Время от времени?

- Ага. Сейчас у меня каникулы. Как и у всех наших.

- Тогда кто тушит пожары?

- Какие пожары? - удивился Фаулз.

Эдгарсон хотел было начать все заново, но тут вошла депрессивная сестра.

- Ох, как же я устала, - простонала она и рухнула на диван, игнорируя присутствие гостя.

Пару секунд он разглядывал ее, но, вспомнив о приличиях, быстро вскочил на ноги. Девушка была рыжеволосая, как и ее брат, но гораздо стройнее. Фаулз сказал, она - астеничка? Да, худощава, но и отчетливые припухлости, свойственные женскому полу, все на своих местах.

Эдгарсон приободрился. Самоубийство может подождать. В жизни снова забрезжил интерес. Возможно, даже коммерческий.

Долгое время разговор не клеился. Фаулз включил маленький экран, похожий на недоразвитого младшего брата трехмерного телевидения, и увлекся какой-то, предположительно комедийной, передачей. Рыжеволосая Хетта не шевелилась. Один раз она пробормотала что-то про жестокость мира, но так невнятно, что Эдгарсон не знал, что ответить.

Наконец она приподнялась на диване и попыталась улыбнуться.

- Видишь? - прошептал Фаулз. - Выбирается из депрессивной ямы.

Эдгарсон покачал головой. Пожарник, который не тушит пожары, зато демонстрирует знание психологии. Что ж, придется во всем этом разобраться.

- Приготовлю-ка я ужин, - объявила Хетта и соскочила с дивана.