Все страхи мира

– Что это значит? – крикнул Кэллахан, сделав знак, чтобы его пожарные поливали также и танк.

– Там действительно могут остаться живые. Эта бомба оказалась куда менее мощной, чем мне сказали по телефону.

* * *

– "Мэн", это Морской дьявол один-три, – вызвал подлодку самолет Р-ЗС "Орион". – Мы в сорока минутах от вас. В чем дело?

– Повреждение винта и вала. Кроме того, где-то поблизости русская "Акула", последний пеленг был на юго-запад, расстояние пятьдесят тысяч ярдов, – ответил" Рикс.

– Понял. Постараемся отогнать ее от вас. Как только прибудем на позицию, сейчас же сообщим. Конец связи.

– Капитан, мы в состоянии развить скорость в три узла, давайте двинемся на север, уйдем от нее как можно дальше, – предложил Клаггетт.

Рикс отрицательно покачал головой.

– Нет, останемся на месте, будем соблюдать полную тишину.

– Сэр, наш друг наверняка услышал шум от столкновения. Он знает, где мы, и направится к нам. Мы утратили лучшее гидролокационное устройство. Будет разумно постараться уйти с этого места.

– Разумнее всего притаиться.

– Давайте хотя бы выпустим ПИУ.

– Мне это тоже кажется неплохой мыслью, – заметил командир торпедной части.

– Согласен. Запрограммируйте его под наш звук, и пусть двигается курсом на юг.

– Будет исполнено, сэр.

Торпедная труба номер три "Мэна" была заряжена ПИУ – подводным имитирующим устройством. Представляя собой обычную торпеду, ПИУ несло акустический преобразователь, соединенный с шумовым генератором на том месте, где у торпеды находится боеголовка. ПИУ издавало шум подводной лодки класса "Огайо" и было спроектировано таким образом, что могло имитировать шум поврежденной субмарины. Поскольку повреждение гребного вала – одна из немногих причин, по которой "Огайо" может издавать шум, это было уже включено в программу. Офицер выбрал соответствующую магнитную запись, и спустя несколько минут ПИУ было выстрелено из торпедного аппарата. Оно устремилось на юг и, достигнув расстояния в две тысячи ярдов от подлодки, начало издавать шумы.

* * *

Над Чарлстоном, штат Южная Каролина, небо очистилось от облаков. Осадки, выпавшие на Вирджинию и Мэриленд в виде снега, здесь превращались в снег с дождем. Вечернее солнце растопило его, и старинный город снова стал безукоризненно чистым. Адмирал, командующий Шестым соединением ракетоносцев, стоя на борту тендера, следил, как две его подводные лодки двигаются вниз по течению реки Купер к морю и безопасности. Но за подводными ракетоносцами следил не только он. В ста милях над ним пролетал советский разведывательный спутник, продолжая движение вдоль берега к Норфолку, где небо тоже становилось чистым. Полученные фотографии спутник передал на приемную антенну русского разведывательного центра, расположенного на западной оконечности Кубы. Оттуда через спутник связи их направили дальше. Большинство русских спутников пользуется высокими полярными орбитами, и потому мощный электромагнитный выброс на них никак не повлиял. Еще через несколько секунд фотографии оказались в Москве.

– Ну, что у вас? – спросил министр обороны.

– Получены снимки трех американских военно-морских баз. В Чарлстоне и Кингс-Бэе подводные ракетоносцы выходят в море.

– Спасибо.

Министр обороны положил трубку. Новая опасность. Он тут же сообщил об этом президенту Нармонову.

– Что это значит?

– Это значит, что передвижения американских вооруженных сил не носят чисто оборонительный характер. Некоторые из американских ракетоносцев вооружены баллистическими ракетами Трайдент D-5, обладающими способностью первого удара. Вы припоминаете, как настаивали американцы на том, чтобы заставить нас демонтировать наши СС-18?

– Да, и они демонтируют у себя большое количество своих "Минетменов", – сказал Нармонов. – Что из этого следует?

– Им просто не нужны ракеты наземного базирования для нанесения первого удара. Американцы могут осуществить его со своих подводных ракетоносцев. У нас нет такой возможности. Мы вынуждены полагаться для этой цели на межконтинентальные баллистические ракеты, размещенные в подземных шахтах.

– А что происходит с нашими СС-18?

– Даже сейчас, пока мы разговариваем с вами, с них снимают боеголовки, а если этот завод по демонтажу ядерных боеголовок заработает наконец нормально, мы будем точно соблюдать условия договора – мы соблюдаем их и сейчас, вот только проклятые американцы не хотят признать этого. – Министр обороны сделал паузу. Нармонов не понимал смысла того, о чем говорил министр. – Иными словами, пока мы ликвидировали часть наших самых точных ракет, американцы сохранили свои. Мы попали в невыгодное со стратегической точки зрения, положение.

– Я не досыпаю, может, оттого у меня страдает мышление, – раздраженно произнес Нармонов, – но всего год назад вы сами одобрили текст договора. А теперь утверждаете, что он невыгоден для нас и потому опасен?

Они все такие, подумал министр обороны. Никогда не прислушиваются к советам. Можно повторять одно и то же сто раз – и они все равно не слышат тебя!

– Демонтаж такого большого количества ракет и боеголовок меняет соотношение сил…