Все цветы мира (СИ)

Взглянув в его объятое ужасом лицо, Аой не смогла сдержать смех. Перед ней сидел высокий крепкий парень, чьи скулы были покрыты тонкой сетью шрамов, полученных в бою, но она на миг увидела худого мальчишку с огромными глазами, тайком рыскающего по ее кухне в поисках лакомого кусочка. Она поняла, что не может заставить себя злиться.

— Зеницу, ты что, все еще боишься меня? — улыбаясь, спросила Аой.

Юноша облегченно выдохнул, убедившись, что все пытки мира не падут на его беззащитную голову: — Я всегда боялся тебя больше, чем Узуя. Ты приготовила темпуру. Хочешь порадовать Иноске?

— Это в благодарность за занятие. Да и вообще, о тебе и Танджиро есть кому заботиться, должен же кто-то баловать и его.

— Понятно. Незуко часто готовит темпуру, но твоя почему-то все равно вкуснее, — ответил Зеницу, опустив голову.

Странное беспокойство овладело Аой. Что-то изменилось в Зеницу, что-то, чего она никак не могла уловить. Она внимательно посмотрела на сидящего рядом понурившегося парня. Зеницу возмужал, и хотя его фигура не отличалась статностью и гибкостью Иноске, все равно даже сквозь форму были видны выступающие мышцы рук и спины, похоже, он уже перестал избегать физического труда, как чумы, и, скорее всего, усердно тренировался, живя с друзьями. Но нет, это не то, не хватало чего-то другого.

— Слушай… — начала Аой.

— А ты помнишь… — одновременно с ней произнес Зеницу.

Очередная неловкость заставила обоих смутиться и замолчать. Скорбный вид Зеницу напомнил Аой один забавный случай из их прошлого.

— Ты сейчас выглядишь таким же потерянным, как тогда, когда тебя поймали за воровством аквариума с золотыми рыбками из комнаты… Шинобу, — веселое воспоминание превратилось во вновь воскрешенную в памяти трагедию. Аой почувствовала, что стол и стоящая на нем начинка для онигири из лосося плывут перед ее глазами. Она подняла голову и уставилась в потолок, надеясь унять непрошеные слезы. Много времени прошло, но она все еще не могла принять жертву Шинобу. Так долго добровольно готовиться к собственной смерти, никому ничего не сказав! Слишком больно думать об этом.

Теплая ладонь легла на ее испачканную влажным липким рисом руку.

— Мне тоже не хватает ее, — сказал Зеницу, и Аой поняла: он не пытается утешить, а говорит то, что на самом деле думает, — Шинобу спасла мне жизнь на Натагумо. Однажды она сказала, что верит в меня. Шинобу была первой девушкой, от которой я услышал, что не безнадежен.

Аой вспомнила, как впервые встретила Зеницу. Его доставили в Поместье бабочки как раз после боя на Натагумо. Она видела в нем лишь истеричного параноика и совсем не замечала, как неуверенный в себе парень тянулся к малейшей женской ласке. А Шинобу заметила… Аой стало стыдно за то, что сама она никогда не была такой чуткой, как наставница. Ей захотелось сказать Зеницу что-то доброе.

— А я никогда не верила в тебя, — Прекрасно! Она мастер вести деликатные беседы. Аой начинала понимать, почему мужчины побаиваются иметь с ней дело. — То есть, я не это имела в виду. Я хотела сказать, что ты удивил меня, став Столпом. Приятно удивил.

Аой заметила, что рука Зеницу все еще сжимает ее влажную кисть с приставшими к ней крупинками риса. Странно, но ощущение было гораздо острее, чем тогда, когда Иноске касался ее сегодня на тренировке. Аой казалось, что она чувствует каждую мозоль на горячей чужой ладони. Ей даже на секунду захотелось провести по ней своим пальцем. Очнувшись, она резко выдернула руку.

— Прости, теперь ты тоже испачкался в рисе. Подожди, я найду какое-нибудь полотенце, — засуетилась Аой, пытаясь скрыть охватившее ее смущение.

— Не надо. Мне кажется, Канао и Танджиро не придут. Если хочешь, я помогу тебе, — предложил Зеницу.

Аой была бы не против, если бы Зеницу ушел и оставил ее одну, но темпура Иноске предательски остывала, а бульон начинал выкипать, так что его помощь пришлась кстати.

— Спасибо, пожалуй, я приму твое предложение. Давай я буду делать онигири, а ты оборачивать их водорослями и укладывать сюда, — Аой указала рукой на широкое блюдо, которое планировала заполнить аппетитными рисовыми треугольниками с лососем.

— Хорошо, — согласно кивнул Зеницу, и после небольшой паузы добавил: — Ты и правда никогда не верила в меня?

Аой задумалась. На самом деле, это было не совсем так. Она видела слишком много ранений и смертей, работая в Поместье бабочки. И это были сильные мечники, уверенные в своих силах, а порой даже и Столпы. Ну разве мог долго протянуть мальчишка, которого принесли всего искусанного пауками и едва дышащего? Да, тогда он выкарабкался, благодаря противоядию Шинобу, но потом, каждый раз глядя на Зеницу, в слезах отправляющегося на очередную миссию и навсегда прощающегося с Незуко, Аой думала, что видит его в последний раз. Поэтому она предпочла просто не обращать внимания, не привязываться, чтобы не оплакивать потом гибель этого солнечного мальчика с яркой улыбкой.