Все у нас получится!

– Она будет думать, что я подлец.

– А это имеет какое-то значение?

Николай закрыл глаза. В самом деле, теперь ничто больше не имело значения.

– Поклянитесь, что не тронете ее.

– Я думаю, слова партийца достаточно. Ну, что? Мы можем назначить день свадьбы?

– Назначайте, что хотите, – устало сказал Николай и вышел. Антонина Михайловна шарахнулась от двери, но он ее и не заметил. На лестнице Николай постоял, подумал, а потом, вместо того чтобы подняться к себе, побежал к выходу, где его перехватили двое молодцов в штатском:

– Куда это ты собрался?

Если бы он не сопротивлялся так отчаянно, может, и обошлось бы, но Николай засветил одному из парней в глаз, другому вдарил коленом по яйцам – молодцы озверели и избили его так, что он потерял сознание. Очнувшись в луже у помойки, Николай встал на четвереньки, и его тут же вырвало. Нос был разбит, один зуб сломан. Охая, он поднялся и потащился домой. Голова сильно кружилась, и в лифте он опять отключился на пару секунд. Позвонил в дверь и рухнул под ноги перепуганной матери. Пару недель он пролежал в больнице с сотрясением мозга, сказав родителям, что его пытались ограбить. Обрабатывая рану на затылке, медсестра обрила Коле голову, а когда волосы отросли, оказалось, что они наполовину седые.

Глава 2. Наука расставанья

Ирина вышла из здания школы, остановилась на крыльце, зажмурилась и подставила лицо лучам еще жаркого августовского солнца. Еще пара недель – и начнется новый учебный год. Ирина улыбнулась, представив первое сентября и толпы одичавших за лето школьников с букетами неизменных гладиолусов. Она с нетерпением ждала встречи со своим седьмым «Б»: наверняка все выросли, повзрослели! И вряд ли прочли те книги, что были в составленном ею списке. Но ничего, наверстают. Для начала она даст им творческое домашнее задание – пусть расскажут, как провели лето…

– Здравствуйте, Ирина Александровна! Давно не виделись. Узнаете меня?

Ирина вздрогнула и открыла глаза. Невысокий человек в сером костюме стоял на нижней ступеньке. Она молча смотрела на него, а внутри все так и сжалось от страха.

– Вижу, узнали. Пройдемте.

Ирина прошла за ним и села на заднее сиденье черной «Волги», в которой уже сидели двое таких же типов.

– Что на сей раз? – спросила Ирина сдавленным голосом. – Я не заводила никаких неподходящих знакомств.

– На сей раз вы сами неподходящее знакомство. Николай Селезнев – это имя вам что-нибудь говорит?

– Мы собираемся пожениться.

– Вряд ли ваша свадьба состоится.

– Это вы решаете?

– И мы в том числе. Ирина Александровна, не осложняйте своего положения. Если один раз вас пожалели, принимая во внимание юный возраст и заслуги вашего деда, то больше поблажек не будет. Кстати, не хотите узнать, как поживает ваш друг?

– Подозреваю, что не слишком хорошо.

– Верно, психиатрическая больница – не санаторий.

– Намекаете?

– Ну что вы! Все, что вас ждет, это высылка из столицы.

– На 101-й километр?

– Подальше. Сейчас мы подъедем к вам домой, вы соберете вещи, и мы отвезем вас на вокзал. Билет уже заказан.

– И куда же я еду?

– Пока что до Свердловска. Там вас встретят и проводят к месту назначения.

– И что я там буду делать?

– То же, что и здесь, – преподавать русский язык и литературу.

– Я не успела получить паспорт.

– Ваш паспорт у нас. Надеюсь, вы понимаете, что не должны контактировать с Селезневым? Мы проследим, конечно, но не ищите обходных путей.

Двое поднялись с ней в квартиру и смотрели, как Ирина собирает вещи.

– Могу я взять фотографии? И книги?

– Да, конечно. В разумных пределах.

Ирина не задавала больше вопросов и прощалась со своим домом навсегда. Ее посадили в поезд, вернули паспорт. Всю дорогу она пролежала на верхней полке, не пытаясь сбежать, – один из проводников явно следил за ней. Да и смысла не было, все равно найдут, и тогда ее ждет гораздо худшая участь…