Читаем Все уезжают полностью

Все уезжают

Действительно, радио очень помогает одиноким — оно помогает сотворить мир фантазии посреди окружающей нас грубой действительности. Мауро делает вид, что радиостудия — это такое супергламурное место, откуда якобы виден весь город, хотя на самом деле они работают в тесной и темной клетушке, откуда даже улица не видна. Он придумал, будто у него есть фонарь, которым он подает сигналы жителям окрестных домов, и те ему отвечают. Все это рождается у него в голове, а сейчас заключено в черную коробочку на моей кровати, ибо радио — это иллюзия. Тому, что ты говоришь, верят все, кроме нас, рожденных на радио. Мы с Маурисио симпатизируем друг другу, но мама не позволяет мне даже взглянуть на него лишний раз. Она говорит, что у него есть талант и он добьется того, чего хочет, потому что умеет трудиться.

В этот вечер он посвятил безымянной «юной особе» песню Хоакина Сабины и Луиса Эдуардо Ауте[21] «Затмение моря». Не знаю, имел ли он в виду меня, но в этом-то и прелесть радио: хотя ты сейчас далеко от дома, хотя, возможно, все это не имеет к тебе никакого отношения, ты воспринимаешь его как свое, и оно звучит для тебя.

Затмение моря

Сегодня в газете написали,Что умерла женщина, которую я знал,Что «Атлетик» на своем поле проиграл,Что утром в Париже выпал снег,Что партию контрабандной коки украли,Что Рыбам и Водолеям Уготованы уксус и мед,Что Европарламент поддержал без колебанийЗаконопроект об упразднении желаний,Что вакцина против СПИДа оказалась неудачной,Что закончился провалом на Луне переворотИ тому подобное.Но в сегодняшней газете ничего не говоритсяОб этой темной страсти, об этом коричневом понедельнике,О непристойном запахе рома, пропитавшем твою кожу,О том, что рассвет пахнет дешевым одеколоном,Об этой комнате без чулок, без поцелуев и прочих затей,Об августовском холоде, пробирающем до костей,Пронзительном, как скальпель. Сегодня, любовь моя, как всегдаВ газете ничего не сказано ни о тебе, ни обо мне.Сегодня, любовь моя, так же как вчера и всегда,В газете не сказано о тебе,В газете не сказано о тебе,В газете не сказано ни о тебе, ни обо мне. Сегодня по радио передали,Что найден мертвый ребенок, и этим ребенком был я,Что кто-то выложил кучу монетЗа фальшивую акварель Дали,Что биржа упала до небес,Что шлюхи продолжают забастовку в Москве,Что начался прилив по воле чародея,Что завтра будет расстрелян Иисус из Иудеи,Что увеличилась озоновая дыра и гибнет природа,Что современный человек есть прародитель обезьяныДвухтысячного года. Сегодня, любовь моя, как всегда…

Спасибо, Мауро. Только бы не отключили свет, пока я записываю слова этой композиции и думаю о тебе. У Гаваны свои времена года, и каждое из них связано с какой-то песней. Я это вижу и чувствую. Я заношу их в мой Дневник, чтобы они от меня не отделились.

Из-за дверей доносятся жуткие крики лейтенанта. Убираю Дневник. Слышу чей-то мужской голос. Выключаю приемник.