Всегда лишь она

Как одинокая работающая мать, Фэй всегда была ужасно занята, непростительно мало времени проводила с обеими девочками. Теперь она думает о той маленькой Энни, стоявшей рядом с ней с зажатой в руке бумажкой и удивляющейся слову «опекун», но, видимо, слишком испуганной, чтобы поинтересоваться, что же оно значит. Энни так и не сделает этого – видимо, узнает все сама. И Фэй хочет вернуться назад во времени, растянуть тот момент ровно настолько, чтобы успеть заглянуть девочке в глаза и объяснить ей, что значит «опекун» в самом правдивом смысле этого слова.

Энни – роскошь, которую Фэй никогда не ценила по достоинству. Энни – подарок, от которого в ее пользу отказалась сестра. Как с подарком, она и должна была с ней обходиться.

Но мы осознаем ценность вещей, только когда теряем их, и это величайшая трагедия человеческой жизни. Она уже проходила через все это, когда потеряла Лидию. Она абсолютно не осознавала, насколько сестра важна для нее, пока та не умерла.

– Я так одинока, Фэй. Пожалуйста, побудь со мной. Мне кажется, я умру от одиночества.

Иногда в голову Фэй закрадывалась мысль о том, что именно одиночество стала причиной, по которой Лидия пустила неправильного человека в свою жизнь. Она думала: а вдруг именно одиночество, на свой манер, убило ее сестру? И она корила себя за то, что не послала Ти Джея Уилкинса куда подальше и не отправилась в Ладлоу спасать сестру. Они обе были одиноки в те времена, обе в тисках своих собственных жизненных обстоятельств, но слишком горды, чтобы рассказать друг другу, что их гложет. Что, если бы Лидия призналась, что слухи не врут и она действительно встречается с женатым мужчиной? Что, если бы Фэй сказала Лидии, что боится своего мужа? Возможно, они смогли бы спасти друг друга.

Она пытается подумать о чем-нибудь другом, и ее мысли устремляются к Скотту и Трейси, спящим рядом на диване уже вторую ночь. Они и сейчас где-то там, перешептываются в темноте, а возможно, и обнимаются или вообще делают бог знает что еще под одеялом, которое она им постелила. Что бы подумала Энни, войдя и увидев своего жениха и лучшую подругу в одной постели? Это дурно пахнет, и они должны бы сами это понимать. У некоторых людей просто нет тормозов.

Фэй сомневается, стоит ли ей вмешаться или продолжить закрывать глаза на происходящее, но пока она просто не знает, как прекратить это. В конце концов, они не безмозглые подростки, а взрослые люди и сами несут ответственность за свое поведение. Они не отлипают друг от друга, садятся рядом за стол, шепчутся по углам, словно лучшие друзья. Фэй собиралась спросить Клэри, что та думает обо всем этом, но мир окончательно сошел с ума, и она забыла. В общем-то, учитывая положение вещей, Фэй нет особого дела до этого. Все, что ее сейчас волнует, – найти Энни. Копы сказали ей, что вероятность этого снижается с каждым часом, но с нее довольно их нытья. Она дала себе обещание: она найдет Энни. Она обязана.

В последний раз Фэй была настолько же сосредоточена, когда поклялась, что найдет убийцу Лидии. Желание вычислить и наказать мерзавца, сдавившего руками шею ее сестры и выжавшего из нее жизнь, доводило Фэй до безумия. Энни рассказала ей историю о Корделле Льюисе, но Фэй опасалась верить словам несмышленого ребенка. День за днем в ее голове боролись противоречивые мысли о том, как поступить. Энни казалась такой уверенной в том, что преступник дядя Корд, но Фэй не хотела указывать пальцем на невинного человека, пока не будет уверена сама.

Однако полиция принимала всерьез показания Энни, и Фэй это не нравилось. Она чувствовала, что желание города найти убийцу Лидии растет с каждым днем. Она дошла до такой степени отчаяния, что отправилась на встречу с медиумом – женщина, живущая в горах Северной Каролины, связалась с ней и сказала, что у нее было видение. Фэй поехала туда, не думая, просто поддавшись импульсу, и, очевидно, это было не лучшее решение.

Клэри и Энни спали в машине, а потом смотрели мультфильмы в гостиной женщины, пока та вместе с Фэй сидела на крыльце своего самого обычного, скромного дома с видом на горные пики. Здесь не было ни магических шаров, ни талисманов, ни карт Таро. Не было благовоний, не было свечей. Медиум – ничем не примечательная женщина средних лет с задумчивыми глазами, у нее была такса. Она могла бы работать учительницей или флористом. Она могла бы оказаться кем угодно.