Читаем Всегда в бою полностью

В течение дня короткие артиллерийские дуэли вспыхивали то здесь, то там. Постукивали пулеметы. Мелкими группами и в одиночку налетали «юнкерсы» и «мессершмитты». Но активных боевых действий не было. Видимо, гитлеровское командование накапливало силы для нового наступления.

Поздно вечером я доложил в штаб армии, что нам удалось восстановить проводную связь с левым соседом — 144-й дивизией, и мы договорились о взаимодействии.

Генерал Малинин передал приказ командарма: утром 3 ноября нам с Бронниковым прибыть в штаб армии.

Едва рассвело, мы выехали на «эмке», которая уже приобрела фронтовой вид побывала под огнем фашистских истребителей, получила несколько пулевых пробоин. Ночью подморозило, проселочная дорога стала жесткой, и машина на хорошей скорости проскочила до Волоколамского шоссе.

Штаб 16-й армии размещался не в самом селе Ново-Петровское, а поблизости, в деревне Устиновка. В просторной избе, разделенной надвое дощатой перегородкой, нас принял начальник штаба генерал-майор М. С. Малинин. Непрерывно звонили телефоны, он выслушивал доклады, отдавал распоряжения. Упомянул кавалерийскую группу Доватора и уже знакомую нам 27-ю танковую бригаду. Мы поняли, что в армии происходит перегруппировка войск.

Начальник штаба, просмотрев ведомость боевого и личного состава нашей дивизии, встал, распахнул дверь в другую половину избы:

— Прошу к командарму!

Мы вошли. Крутолобый полный человек сидел за столом, что-то быстро писал в блокноте. И хотя на гимнастерке имел он отличительные знаки бригадного комиссара, вид у него был штатский. «Из запаса», — догадался я.

Спиной к нам, у окна, стоял высокий военный — прямо развернутые плечи, аккуратно стриженный затылок. Он вытирал лицо влажным полотенцем, очевидно после бритья: на столе стоял бритвенный прибор.

Генерал обернулся к нам. Взгляд спокойный, дружелюбный. Казалось, Константин Константинович мало в чем изменился. Впрочем, тогда, в двадцать девятом, я видел его раза два-три, да и то мельком. А запомнил — героя гражданской войны нельзя было не запомнить. Не скрою, мы восхищались комбригом. Безукоризненная выправка, амуниция сидела на нем как влитая, сам сдержан — ни единого лишнего жеста. Не любил, как говорится, быть на виду и тем не менее привлекал к себе внимание окружающих. Чувствовалась в нем большая внутренняя сила.

И вот новая встреча.

— Командир семьдесят восьмой дивизии полковник Белобородов и комиссар дивизии полковой комиссар Бронников, — представил нас командарму генерал Малинин.

— Здравствуйте, товарищи! — сказал командарм. — С переднего края?

Кратко докладываю о первых боевых действиях 258-го полка, о наших мероприятиях на левом фланге. К. К. Рокоссовский слушал внимательно, не перебивал. Он сделал несколько замечаний. Они касались противотанковой обороны. Запомнилась фраза: «Выбить у немца танки — главная наша задача».

— Завтра мы начинаем частную наступательную операцию, сказал командарм. Сейчас этим и займемся.

И, обращаясь к бригадному комиссару (им оказался корреспондент «Правды» писатель В. П. Ставский), продолжил разговор, прерванный, видимо, нашим появлением.

— Это бывает, Владимир Петрович. Бывает, что робкий поэт пишет мужественные стихи, а неопрятный инженер изобретает совершеннейший механизм. Вы, конечно, правы, внешний вид человека нередко противоречит содержанию его творчества. Однако есть область творчества, существует профессия, где подобная двойственность исключена. Это наша профессия, военная. У нас господствует железный закон: делай, как я. В нем нет мелочей. Он начинается с начищенных пуговиц… Делай, как я, говорит командир. Умей стрелять, как я. Умей думать в бою, как я. Умей побеждать, как я. И наконец, если пришел твой последний час, умей встретить его, как я… Верно говорю, комдив?

— Верно! — не по-уставному ответил я, пораженный крепкой формулировкой этой мысли.

— Вы, вижу, не новичок на фронте, — сказал он.

— Второй день, товарищ командующий.

— А где заслужили орден?

— Под Чжалайнором. В двадцать девятом.

— Понятно, — кивнул он и обернулся к вошедшему в комнату адъютанту: Распорядитесь приготовить чай товарищам. Да покрепче. Сибиряки в этом знают толк. А вы, — он снова обратился к нам с Бронниковым, — тем временем доложите о дивизии.

Перейти на страницу:

Все книги серии Военные мемуары

На ратных дорогах
На ратных дорогах

Без малого три тысячи дней провел Василий Леонтьевич Абрамов на фронтах. Он участвовал в трех войнах — империалистической, гражданской и Великой Отечественной. Его воспоминания — правдивый рассказ о виденном и пережитом. Значительная часть книги посвящена рассказам о малоизвестных событиях 1941–1943 годов. В начале Великой Отечественной войны командир 184-й дивизии В. Л. Абрамов принимал участие в боях за Крым, а потом по горным дорогам пробивался в Севастополь. С интересом читаются рассказы о встречах с фашистскими егерями на Кавказе, в частности о бое за Марухский перевал. Последние главы переносят читателя на Воронежский фронт. Там автор, командир корпуса, участвует в Курской битве. Свои воспоминания он доводит до дней выхода советских войск на правый берег Днепра.

Василий Леонтьевич Абрамов

Биографии и Мемуары / Документальное
Крылатые танки
Крылатые танки

Наши воины горделиво называли самолёт Ил-2 «крылатым танком». Враги, испытывавшие ужас при появлении советских штурмовиков, окрестили их «чёрной смертью». Вот на этих грозных машинах и сражались с немецко-фашистскими захватчиками авиаторы 335-й Витебской орденов Ленина, Красного Знамени и Суворова 2-й степени штурмовой авиационной дивизии. Об их ярких подвигах рассказывает в своих воспоминаниях командир прославленного соединения генерал-лейтенант авиации С. С. Александров. Воскрешая суровые будни минувшей войны, показывая истоки массового героизма лётчиков, воздушных стрелков, инженеров, техников и младших авиаспециалистов, автор всюду на первый план выдвигает патриотизм советских людей, их беззаветную верность Родине, Коммунистической партии. Его книга рассчитана на широкий круг читателей; особый интерес представляет она для молодёжи.// Лит. запись Ю. П. Грачёва.

Сергей Сергеевич Александров

Биографии и Мемуары / Проза / Проза о войне / Военная проза / Документальное

Похожие книги

120 дней Содома
120 дней Содома

Донатьен-Альфонс-Франсуа де Сад (маркиз де Сад) принадлежит к писателям, называемым «проклятыми». Трагичны и достойны самостоятельных романов судьбы его произведений. Судьба самого известного произведения писателя «Сто двадцать дней Содома» была неизвестной. Ныне роман стоит в таком хрестоматийном ряду, как «Сатирикон», «Золотой осел», «Декамерон», «Опасные связи», «Тропик Рака», «Крылья»… Лишь, в год двухсотлетнего юбилея маркиза де Сада его творчество было признано национальным достоянием Франции, а лучшие его романы вышли в самой престижной французской серии «Библиотека Плеяды». Перед Вами – текст первого издания романа маркиза де Сада на русском языке, опубликованного без купюр.Перевод выполнен с издания: «Les cent vingt journees de Sodome». Oluvres ompletes du Marquis de Sade, tome premier. 1986, Paris. Pauvert.

Донасьен Альфонс Франсуа Де Сад , Маркиз де Сад

Биографии и Мемуары / Эротическая литература / Документальное
Айвазовский
Айвазовский

Иван Константинович Айвазовский — всемирно известный маринист, представитель «золотого века» отечественной культуры, один из немногих художников России, снискавший громкую мировую славу. Автор около шести тысяч произведений, участник более ста двадцати выставок, кавалер многих российских и иностранных орденов, он находил время и для обширной общественной, просветительской, благотворительной деятельности. Путешествия по странам Западной Европы, поездки в Турцию и на Кавказ стали важными вехами его творческого пути, но все же вдохновение он черпал прежде всего в родной Феодосии. Творческие замыслы, вдохновение, душевный отдых и стремление к новым свершениям даровало ему Черное море, которому он посвятил свой талант. Две стихии — морская и живописная — воспринимались им нераздельно, как неизменный исток творчества, сопутствовали его жизненному пути, его разочарованиям и успехам, бурям и штилям, сопровождая стремление истинного художника — служить Искусству и Отечеству.

Екатерина Александровна Скоробогачева , Екатерина Скоробогачева , Лев Арнольдович Вагнер , Надежда Семеновна Григорович , Юлия Игоревна Андреева

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Документальное