Всегда в декабре

– Зачем куда-то ехать, если можно посмотреть прогноз погоды?

– И что, ты регулярно смотришь их? Еженедельно проверяешь погоду в Лондоне?

– Это у меня такое хобби.

– Указываешь его в своем профиле, в приложениях для свиданий? Поэтому, вероятно, тебе там и не везет, дружище.

Лиам только улыбнулся. Уесть его было невозможно.

Услышав телефонный зуммер, Макс сунул руку в карман. Несколько сообщений, два пропущенных звонка от мамы, а последняя эсэмэска – от Эрин, которая сообщала, что села в самолет и ждет не дождется встречи с ним. Он помедлил, глядя в телефон, а потом, не придумав ничего лучшего, написал: «Счастливого полета. хх».

– Эрин села в самолет, – пояснил он.

Хотя Лиам не лез с расспросами о его личной жизни, что было лишь одним из его многочисленных положительных качеств, эта тема возникала несколько раз просто в силу тесного повседневного сотрудничества.

Лиам медленно кивнул. Что-что, а форма головы у него была красивая. Странно замечать такое, но в его случае это было невозможно не заметить, учитывая, что он брил голову почти налысо, что гармонировало с его чисто выбритым лицом – оставалось лишь немного щетины по контуру челюсти и над верхней губой. По мнению Макса, все это было слишком большой морокой.

– А, да, – сказал Лиам, – бывшая из Эдинбурга. Предчувствуешь неловкость, после того как она кинула тебя в последний раз?

Макс побарабанил пальцами по телефону.

– Мне нравится думать, что это было скорее обоюдное решение. И для нас обоих уже все в прошлом, теперь, как я тебе говорил, мы просто друзья.

– Яс-сно. – Он произнес это с растяжкой, подчеркнуто по-американски, так что Макс фыркнул. – Значит, она летит сюда в гости, прямо накануне твоего возвращения в Британию, и все потому, что вы такие хорошие друзья?

– Тебя послушать, так дело нечисто, но на самом деле все обстоит иначе. Если у тебя нет друзей, готовых болтаться в воздухе несколько часов, чтобы провести с тобой время в очень крутом городе, это не означает, что у всех так.

– Просто я разборчивее многих в выборе друзей – прилипал стараюсь избегать.

– Ага, расскажи это кому-нибудь другому.

Как Макс успел убедиться, Лиам заводил друзей направо и налево, вероятно, потому, что у него был очень легкий характер. Он не совал нос в чужие дела и располагал к себе людей. Именно поэтому, по мнению Макса, Лиам не спрашивал, почему он вернулся сюда на неопределенное время, тогда как во время последнего разговора уверял, что у него классная работа в Лондоне.

Макс сунул телефон в карман и нахмурился. На самом деле в словах Лиама была доля правды. Да, они с Эрин были друзьями. Они были друзьями в Эдинбурге задолго до того, как все началось, и стали встречаться только на последнем курсе. Далее последовали классические «качели» встреч и разрывов, которым могли бы позавидовать Росс и Рейчел[7], продолжавшиеся пять лет до прошлой весны, когда она опять решила расстаться. И теперь, судя по ее сообщениям, Макс был практически уверен, что она хочет вернуть все назад. Проблема была в том, что теперь он мысленно представлял себе другое лицо – на протяжении последних нескольких месяцев оно являлось причиной сладких сновидений и не столь сладостных пробуждений.

Макс бросил взгляд на часы – по словам Лиама, это был какой-то новомодный бренд, – и оба, не говоря ни слова, поднялись со скамейки. В офисе не одобряли часовых перерывов на обед. Впрочем, Макс не жаловался. Он жаждал деятельности, хотел снова с головой погрузиться в работу, которую любил. Последние несколько месяцев он либо циклился на прошлом, либо переживал о будущем, и все из-за того треклятого дня в прошлом году, когда ось его мира в буквальном смысле слова накренилась.

Нет. Он на мгновение закрыл глаза. Не думать об этом. Это было новое правило. Единственный способ прожить эти месяцы – просто делать вид, что ничего не случилось. Переключить внимание – вот путь вперед.

Они пошли назад к офису на Западном Бродвее, лавируя в почти нескончаемом потоке людей, под серым небом, зловеще нависающим над ними. Лиам двигался неуклюже, и, глядя на него, Максу всегда хотелось улыбнуться – для спортсмена-любителя походка у него была до смешного неграциозной, точно он, с одной стороны, выделывался, а с другой – стеснялся своей массивной, ростом под два метра, фигуры, и выходило что-то среднее, ни то ни се. На подходе к офису они, не сговариваясь, завернули в «Старбакс». Оба понимали, что без кофеина им не высидеть собрание, назначенное после обеда, учитывая, как тягуче излагают свои мысли эти клиенты, а кофе в офисе, несмотря на шикарное здание, был паршивым.

Здесь всегда были очереди, и, оказавшись у стойки, оба улыбнулись розовощекой рыжеволосой девушке, которая точно сошла со страниц ирландского романа, но почему-то подавала кофе «белым воротничкам» на Манхэттене. Когда Лиам заказал двойной капучино с каким-то экзотическим сиропом, она кивнула и с улыбкой посмотрела на Макса.

– Черный американо, пожалуйста, – улыбнулся он, и на ее щеках заиграли ямочки.