Всего лишь интервью? (СИ)

— Нет уж, «Войну и мир» я не буду читать, прости меня. Ну куда мужик четыре тома написал? Как это вообще возможно прочесть… Хотя, Белый вроде прочитал.

— Надо же. Я бы с ним обсудила это. Он вообще парень начитанный… В отличие от тебя, — Юля чисто из-за весёлого настроения решила надавить на болезненную точку Вити, чтобы позлить.

— Ну и переспи с ним. А я с Олей, — равнодушно, расчётливо были произнесены эти слова. Юля даже дёрнулась: это олимпийское спокойствие её напугало и потрясло.

— Если ты и дальше будешь царапать, жди ответных царапин, в два раза глубже. Я сейчас повешу трубку и больше не позвоню.

— Хорошо, тогда ты свободен, — Юля выключила телефон, взбила подушку и опустила голову, хитро улыбаясь.

«Гадёныш», — мысленно отправила послание Юля.

А где-то в холодной, заснеженной Москве, в квартире панельного дома, Витя Пчёлкин лёг в кровать, предварительно проверив дочь и подумал:

«Гадина».

Громкий звон будильника разрезал тишину. Все журналисты резко вскочили с кроватей и пошли собираться. Юля надела свитер, каску с надписью «Press» и жилетку с двумя нашивками: логотипом телеканала «ОРТ» и флагом России. Юля собиралась максимально быстро: умылась, схватила рюкзак и побежала к выходу.

Первый рабочий день начался…

Друзья Вити старались быть рядом на протяжении всего отсутствия Юли. Они понимали, как ему тяжело и сложно оставаться одному, с малолетней дочерью на руках. Также бригадиры контролировали Пчёлкина, зная, что он мог элементарно уйти в запой, а его последствия не могут быть хорошими априори. Особенно учитывая присутствие Насти.

Витя старался казаться сильным и счастливым. Он корчил из себя клоуна, весельчака, каким и был всегда. Но тех, с кем он дружил с первого класса, было не обмануть этим бесполезным маскарадом: для друзей Витя был открытой книгой. Его настоящие эмоции угадывались несложно.

— Чё, ты говорил с Юлей? Как она там? — Белый открыл бутылку пива и отпил немного, из горла.

— Да. Она в порядке. Пока всё нормально. Я не знаю, как она ужасы эти переносит. Я просто боюсь, что она вернётся домой с больной психикой. Как она дочку будет воспитывать в таком состоянии… — Пчёлкин посадил Настю к себе на коленки.

— Я знаешь, чё подумал? — Кос долго размышлял над этим и всё же решился поделиться выводами. — Я попробую объяснить, зачем Юля туда поехала на примере. Я всегда знал, что кокс вреден.

— Ты идиот?! — Пчёлкину стало дурно от сравнения двух вещей, которые находились на разных полюсах. — Причём тут это?

— Дай договорить. Я знал, что он вреден, и я отказывался от него. Но если бы передо мной бегали с пакетиком, я бы сорвался. Она привыкла жить в атмосфере страха, адреналина. Спокойная, размеренная жизнь уже не для неё.

Настя начала отпихивать отца, намекая на то, что она устала сидеть у него на руках.

— Чё, на волю хочешь? Гуляй, Настёна.

Настя опустилась на пол, покрутила головой, а потом встала на ноги и… Сделала первый шаг. Она расставила ручки в стороны, боясь упасть. Валера Филатов чисто случайно заснял момент: он разбирался с новой камерой и случайно запустил съёмку видео.

— Она пошла, ты видел?! — Витя пережил душевный подъём.

Настя решила закрепить успех и, смеясь, дошла до куклы, лежавшей на полу, взяла её в руки и пошла к отцу. Витя обнял дочурку и поцеловал в макушку.

Бойцы очень редко давали интервью журналистам. Как правило, при виде камер, микрофонов и диктофонов пробирала мелкая дрожь, ведь надо было вновь проживать самые страшные минуты. Но Юля старалась находить к каждому подход и вызвать чувство доверия.

— ... Первой потерей был наш знакомый. Отправился на разведку, вечером был убит двумя выстрелами в голову…

— Вы были когда-то в плену?

— Было один раз. Сейчас очень много таких случаев. Забирают, потом выкупы требуют у родных. Я помню, когда попал, угрожали, что сейчас зарежут. В тот момент я не думал о смерти. Я не хотел верить, что умру, запретил себе думать об этом.

— ...Настоящие проблемы у нас сейчас, главным образом, с составом. Много ребят погибло, и стали присылать кого попало. Лишь бы набрать заданное число. Техники также нет нормальной. У нас танков на весь батальон семь штук. Запас боеприпасов недостаточен. Ну куда это годится? Никто сверху нам не помогает…

На следующий день, когда Юля отправила эти материалы редактору, ей сначала отказали. Хотели дистанцироваться от проблем армии. Но Юлька настояла на своём…

Юля спокойно переносила эту командировку первые три дня. Психика стала давать заднюю на четвёртые сутки, когда в перерывах между репортажами Юля спасала русских солдат, оказывая им первую помощь и помогая транспортировать в полевой госпиталь. Он представлял собой большую палатку, печки-буржуйки и три операционных.

Слишком частое столкновение с страданиями и болью сильно выматывало Юлю. Хотелось скулить, как собака под забором.

В ночь с пятые на шестые сутки Юля закурила уже вторую пачку за день, посмотрела в окно и сказала устало:

— Я заебалась.

— От чего? — Спросил Дима.

— От всего этого кошмара, — Юля выдохнула табачный дым в открытое окно.