Всего лишь интервью? (СИ)

Дима выехал из гостиницы ни свет, ни заря. Оружие он получил от «бригады» Белова. Глушков не боялся. Он был уверен в успехе операции. Грузовик, на котором он ехал, остановился возле хижины. Дима спрыгнул с мешков, поблагодарил водителя водкой.

— Дай Бог тебе справиться. Эта девочка не заслужила страданий.

Дима кивнул и побежал в сторону постройки. Автомат висел у него под курткой. Скорость Глушкова уменьшали сугробы. Дима ругал эту зиму нещадно за её присутствие в неподходящий момент.

Дверь была на замке. Диме не повезло: это означало трату времени, которое было драгоценно! Дима взломал замки и ворвался в хижину. Наперевес ему пошёл один из чеченцев. Дима тут же вырубил его, схватив за волосы и ударив об бетонную стену. Когда к нему подошли двое других, Дима резким движением достал автомат. Он понял, что стрелять придётся стоя, поэтому, держа поддерживающую руку подвернутой под винтовку, он упёр локоть в грудную клетку.

Стараясь не сбивать дыхание и не дать волнению настигнуть его, Дима начал стрельбу, закрыв один глаз для более точного прицела. Враги не успели среагировать — эффект неожиданности сработал. Дима справился очень быстро.

— Дима…

На Юле начал сказываться пережитый стресс — она начала заваливаться на бок, теряя сознание.

— Юленька, всё кончилось, — Дима разорвал верёвки. — Пойдём на свободу, скорее…

— Дима, освободи ещё ребят, они наши… — Умоляла Юля, опираясь двумя руками об Глушкова.

— Я это и собирался сделать, — помогая Юле встать, Дима вызволил трёх бойцов и громко сказал:

— Вы свободны!

Юля служила опорой для них: за время заточения ноги забыли, как ходить. Дима же поддерживал Юлю, не давая упасть. Вдыхая свежий воздух, Юля плакала от осознания того, что кошмар позади. Снег никогда не был таким кристально чистым, солнце никогда не было таким ярким, а небо — таким бескрайним и голубым.

Но не тут-то было: в кустах притаились ещё силовики, которые готовились открыть огонь на Диму. Но он был готов к этому: Дима начал стрелять с колена, потому что это положение можно было занять быстрее всего. Он представлял меньшую цель, и в него сложнее было попасть.

— Юля, уведи остальных! — Крикнул Дима. Юля побежала вместе с солдатами, куда глаза глядят. Только вперёд, лишь бы быстрее скрыться от этого ужаса… Перестрелка продолжалась минут десять. Дима вытер пот со лба и догнал Юлю.

— Слава Богу…

— Спасибо вам… Мы уже думали, что всю жизнь будем здесь торчать. Никогда не любили журналистов, но теперь мы изменили свои взгляды, — бойцы пожали руку Диме.

— Я боролся не только за вас, но и за Родину, — ответил Дима.

Солдаты отправились в свою часть, а Юля с Димой — в временное жильё. Юля не могла решиться, но задала вопрос:

— Дим, ты когда-то лишал кого-то жизни до сегодняшнего дня?

— Было дело, — Глушков потёр подбородок. — Но я даже не переживаю, потому что я только врагов трогаю. А их я за людей не считаю. Кстати, я так посмотрел на оружие, которое поступило от твоего мужа… Твой Витя довольно крутой в своих кругах, как я понял.

— Ну да, есть такое, — Юля не видела в этом повода для гордости, поэтому пожала плечами.

Двадцать девятое декабря. Юлино пребывание в Чечне почти закончилось. Её последний репортаж. Всё внутри сияло от восторга. Юля в нетерпении ждала окончания рабочего дня.

Витя покормил Настю детским пюре, поднял её на руки и подошёл к телевизору. Юля рассказывала о полевых госпиталях в Грозном.

— Настя, смотри, это твоя мама, — рассказал Пчёлкин. — Правда, она храбрая?

Настя прислонила маленькую ладошку к экрану. Витя почесал голову малышке.

— Завтра мама будет дома, и мы с тобой нарядим ёлку. А послезавтра — Новый Год. К нам придёт Дед Мороз и положит подарочки. Будет весело, я тебе гарантирую… А хочешь с мамой поговорить? Хочешь, конечно. Давай мы ей позвоним… — Витя положил дочь в кроватку и набрал Юлин чеченский номер. Фролова сняла моментально.

— Привет, Пчёлкин. Не умираешь без меня?

— Вообще, умираю. Но мысль о том, что мы завтра встретимся, меня успокаивает. Как ты там?

— Отлично. Стрельба уже стала своеобразной колыбелью. Я переношу это поездку легче, чем первую. Вы ёлку не наряжали ещё?

— Нет, Юлька! Куда без тебя? Мы с Настенцией ждём твоего возвращения. Тогда будет двойной праздник. Передаю слово Насте, — Витя поднёс трубку к уху дочери. Та начала что-то лепетать, улыбаясь и смеясь.

— Настенька, солнышко! Я тебя очень люблю. Скоро тебя обниму. Крепко-крепко. Скучаю безумно, — Юля умилённо вздохнула. — Ладно, мне нужно кое-что передать папе.

Витя услышал это и взял телефон обратно себе.

— Ты знаешь….Внутри так пусто без твоих объятий… Иногда разлука кажется особенно тяжёлой. Я боюсь, что не справлюсь со всеми испытаниями, что свалились на меня. Но когда я слышу твой голос, всё вокруг куда-то исчезает, и я обретаю новые силы. Я люблю тебя. Слышишь? Я иногда думаю, что невозможно так любить другого человека.

— Милая, я испытываю то же самое. Я никогда не думал, что смогу полюбить искренне кого-то. Ты моё спасение, за которое я каждый день благодарю Бога. Я уверен, что без него тут не обошлось.