Всего лишь сделка

Солнце било в глаза и как не сопротивлялся Саврасов, все же пришлось надеть солнцезащитные очки. Кира щебетала рядом, рассказывая об улицах, памятниках, людях. Константин наблюдал за ней. Здесь, в этом городе, в этой стране, она было совсем другой, открытой, для нее престали существовать все условности, все правила, она словно освободилась из футляра. Пока они стояли в очереди за мороженным, Кира успела поучаствовать в каком-то споре, смысл он его так и не понял, но он был удивлен поведением Холодковой, она также яростно жестикулировала и эмоционально говорила, как и ее оппоненты, словно стала итальянкой. Такой он ее никогда не видел, в Москве она всегда была холодна и сдержана, в Бельгии — учтива, но открытой он увидел ее только здесь во Флоренции. А самое чудесное было то, что они могли целоваться, когда им захочется, просто идя по улице, и никто не будет на них смотреть как на ненормальных и укоризненно говорить «Ладно молодежь, а вы-то куда», и он этим беззастенчиво пользовался.

— Ну что, пойдем, навестим Лоренцо Великолепного.

Несмотря на ранний час, у касс уже толпились туристы, желающие узреть творения великих итальянцев Донателло, Брунеллески, Микеланджело. Кира показала на входе какую-то магическую карту и их пропустили без билетов.

— Что это было?

— Я член ИКОМОС, со мной очень выгодно путешествовать по Европе, в большинство музеев у меня карт-бланш, ещё у меня есть право водить группы туристов и быть экскурсоводом, а вчера я договорила о фотосъемке.

— И что по любому музею меня сможешь провести как гид?

— Нет, мало что знаю, я ведь не профессионал. Только давай начнем сразу с Новой сакристии, пока там никого нет, в тишине и покое насладимся гением Микеланджело.

— Я в полной твоей власти.

Он шел за ней, а она его уверено вела. Минуя Капеллу Принцев, они прошли в Творение Микеланджело.

— А сейчас я нагло буду навязывать тебе свое мнение. И тебе придется соглашаться с ним, и даже если оно тебе не по душе меня это мало волнует. Микеланджело начал работы по заказу Папы Климента VII дабы увековечить Медичи, к коем Папа и относился, как продолжение усыпальницы для остальных Медичи, но Великий Микеланджело сделал по другому. Здесь нет места для других, только для Лоренцо и Джулиано. Хотя если верить путеводителям, все это было сделано для бесславных потомков Лоренцо Великолепного, которые стали первыми Герцогами Тосканскими.

— Но я слышал, что он ненавидел Медичи?

— Как можно ненавидеть отца? а Лоренцо и был для него отцом, в тринадцать лет он забрал талантливого подмастерье в свою школу искусств, позволил ему учиться, позволил ему прикоснуться к неоплатоновскому учению. Посмотри вокруг, разве можно создать нечто подобно из ненависти, только из безграничной любви, уважения и преклонения. Вот остальных Медичи он презирал, а их за его жизнь было около девяти. Когда он начал работы над капеллой ему приходилось ещё заниматься и укреплением города и защитой Флоренции от военного вторжения. Микеланджело не пустил сюда никого из Медичи во время выполнения работ, а после того как окончил, то навсегда покинул Флоренцию.

Кира достала фотоаппарат и стала привычно фотографировать.

— Коста, иди сюда.

Он послушно подошел.

— С этой точки виден треугольник, созданный женскими образами — Утро, Мадонна, Ночь, здесь треугольник и основа саркофагов.

Кира подошла к саркофагу Джулиано.

— Сам Микеланджело писал об этом саркофаге «День с Ночью, размышляя, молвят так: наш быстрый бег привел к кончине герцога Джулиано, И справедливо, что он ныне мстит нам; А месть его такая: за то, что мы его лишили жизни, мертвец лишил нас света и, смеживши очи, сомкнул их нам, чтоб не блистали впредь над землей. Что ж сделал бы он с нами, будь он жив?». Вот и ответ для кого он делал эту усыпальницу. Джулиано подло убили во время службы и призыв к молитве был сигналом к резне, чудом спасся Лоренцо, но Пацци были потом растерзаны народом, который обожал Медичи:

А Утро просыпается почти

В предчувствии и страсти. Ей все снится

И слышится неясное: «прости».

В толпе крадутся папские легаты.

Флоренция последний сладкий миг

За блеск и яркость жесткая расплата.

Удар и крик. Опять удар и крик.

Удар и крик. Повержен Джулиано.

Кровь в Синьории, кровь на алтаре.

И пробуждаться поздно или рано,

Спи до конца, люби теперь во сне.

Из Утра почти сразу станешь Ночью,

Не просыпайся, ты уже не та.

Убийство в Храме видела воочью.

Лоренцо гнев. Отчаянье Христа.

— Фигура «Дня» незакончена, некоторые исследователи предполагают, что в ней Микеланджело изобразил себя, такого как есть, а «Вечер» на саркофаге Лоренцо это Микеланджело идеальный.

— Ему же в юности сломали нос, и он навсегда остался изуродован, считается, что он часто гротескно изображал себя. Меня всегда удивляло, что церковь допустила здесь обнаженные фигуры.

— Тогда искали новое для очищения церкви. Как раз нашли осколки Римской империи, Древней Греции и попытались объединить новое и старое, Микеланджело был вхож в круг неоплатоников, они пытались соединить идеи Платона и христианства.