Всего лишь сон

Походка была не такой, как прежде, но все же Меган выглядела хорошо и весьма симпатично.

– Уже отработала? – улыбнулся приветливый охранник, мужчина лет шестидесяти, на выходе.

– Еще пару дней, – ответила Меган, – а потом вы меня не скоро увидите.

– Повезло ему, – ухмыльнулся он.

– С моим характером… я не была бы так уверена, – хихикнула Меган.

– Что ему до твоего характера, – сказал охранник, – «там» он не имеет никакого значения.

– Что, простите?

– Я говорю, вот записка, оставили для тебя, – мужчина протянул Меган сложенный листок бумаги.

– Кто оставил?

– Не могу знать. Я пришел – она уже лежала на моем столе. На ней ясно написано имя, кому следует передать. Ты не волнуйся, я не читал.

– Спасибо большое…

Меган взяла записку, на которой уже знакомым ей почерком было написано ее имя, положила в карман, поблагодарила еще раз охранника и попрощалась с ним. Что бы там не было написано, она не планировала читать, пока не окажется дома. Рядом с Ником.

В автобусе ей сразу уступили место. Николас настаивал на том, чтобы она брала такси или ждала его, если уж сама не хочет садиться за руль, но у Меган опция послушания и принятия во внимание настоятельных советов в свой адрес была развита слабо либо отвергнута совсем, причем давно и весьма ею осознанно.

– У вас что-то выпало, – сказала Меган мужчине, который перед ней сидел на месте, на которое теперь присаживалась она.

– Нет, это не мое, – вежливо улыбнулся тот и уставился в свой телефон.

Меган взяла в руки то, что лежало на сиденье: это был сложенный лист бумаги, такой же, какой ей несколько минут назад передал охранник в университете. Она с опаской перевернула листок, уже зная, что увидит на обратной стороне. Свободная рука проверила карман: записка, переданная охранником, лежала там, где ее положили. Туда же Меган отправила и второе послание.

«Я в игре», – подумала она голосом, которому не часто давала волю, но которому была рада.

По дороге домой Меган зашла в супермаркет. Еще не так давно она бы сперва посетила магазинчик мистера Фредди, но его обгоревший труп вот уже несколько месяцев покоился в земле. Жена оплакивала мужа и была не в состоянии вести дела магазина, взрослые дети не видели в нем никакого интереса, поэтому дело всей жизни старика, погибшего странной и страшной смертью при крайне загадочных обстоятельствах, которые никто и никогда не раскроет, постепенно сходило на нет, а неделю назад вдова мистера Фредди и вовсе выставила магазин на продажу. И лишь Меган знала, что формально мужчина умер во сне, даже не мучаясь.

Зайдя в супермаркет, Меган оставила в камере хранения свою увесистую сумку: в ней лежали папки с некоторыми бумагами с работы. После того, как Николас переехал к ней, количество закупаемых ею продуктов резко возросло. Это была одна из причин, по которой до встречи с Николасом Меган категорически не хотела заводить серьезные отношения. Ник старался не обременять Меган лишней работой, поэтому приготовление еды полностью взял на себя, за что Меган была ему очень признательна: она терпеть не могла готовить, у него же это получалось изумительно.

Много она старалась не покупать, потому что носить сумки ей с каждым днем становилось все тяжелее. Она знала, что Николас в любом случае побеспокоится об ужине, поэтому взяла лишь кофе: ему крепкий, себе без кофеина, сливки и, разумеется, консервы для мистера Блонда, который жутко ревновал свою хозяйку к новому обитателю их жилища.

Перед выходом из магазина Меган открыла камеру хранения, в которой лежала ее сумка. Злость и раздражение овладели ею, когда в камере, помимо сумки, она увидела еще один – третий – сложенный листок, на котором все тем же каллиграфическим почерком было выведено одно единственное слово: Меган.

Такая же записка ждала ее и в почтовом ящике среди вороха бесплатных газет. Четыре записки, четыре послания от бугимена. Меган переступила порог своей квартиры, закрыла за собой дверь. Ей безумно хотелось зашвырнуть ключи в гостиную, да так сильно, чтобы непременно что-нибудь разбить, ей хотелось закричать и ударить кулаком в стену, ей хотелось «выпустить пар» и тем самым дать слабину. Но она молча повесила ключи на ключницу у двери, сняла обувь, поставила на пол сумку и пакет из супермаркета, погладила встречающего ее Джеймса Блонда.

– Не дождешься, ублюдок, – улыбаясь и продолжая гладить кота, сказала она, – не с той ты связался.

Меган разложила на столик перед диваном все четыре аккуратно сложенных листа, по форме напоминающие конверты, в том порядке, в каком они попали к ней, взглянула на часы: Николас должен вернуться через два часа. Телефон все еще лежал в сумке, и Меган надеялась, что та тварь, говорившая с ней из динамика, уже заткнулась.

Она закрыла глаза. Искушение было слишком велико, на то оно и искушение.

Ник спешил домой – он не мог дозвониться к Меган: линия все время была занята. Когда он зашел в квартиру, то обнаружил в коридоре ее сумку и пакет из магазина. Это было не похоже на нее: она всегда сразу убирала свои вещи.

– Меган? – настороженно позвал он.