Всего лишь травница

Но как быть с тем непонятным сплетением чувств, что распирали изнутри, и чуть ли не физической болью от невозможности их выплеснуть на человека, которому это совершенно не нужно? Не набрасываться же на лорд-канцлера с искренними и крепкими объятиями, в самом деле, как я когда-то это делала с близкими мне людьми. Это горькое бессилие от того, что самую чистую и горячую благодарность в моей жизни приходится держать в себе, свербело внутри и практически сводило с ума, а уверенности в том, что Его Светлости нужна моя простосердечная признательность, совсем не было. Скорее наоборот – убежденность в том, что высокому лорду плевать на светлые чувства какой-то там девчонки из леса, больно ранила своей закономерностью. Пробудившиеся внезапно, ещё неясные чувства к в сущности чужому, незнакомому мужчине мучили, требовали внимания и оставляли только одно желание – разобраться в себе и разложить их все по полочкам.

– На здоровье, – лорд-канцлер полоснул взглядом практически черных глаз и направился к двери. – Одевайся и спускайся обедать, – бросил он напоследок.

– Все так, как должно быть! – громко сказала я самой себе, когда дверь за Его Светлостью закрылась. – Он – второй человек в Королевстве, а ты – всего лишь провинциальная травница. Ему и не должно быть до тебя и твоей горячей признательности совершенно никакого дела. У лорд-канцлера есть важное задание от короля, и на его выполнение нацелены все действия Его Светлости.

Я отёрла взявшуюся неведомо откуда слезинку и села на кровати. На удивление чувствовала себя прекрасно, это если не касаться той неизведанной мути, что бродила в душе. Живот больше не резало, в пот не бросало и, казалось, мне под силу горы свернуть, было бы желание и подходящий рычаг.

ГЛАВА 10

Я легко соскочила с кровати и оделась. Мельком вспомнила о платье, что осталось в повозке, но оценив за время нашего путешествия преимущества брючного костюма, с удовольствием облачилась в последний. К чужим взглядам я вроде тоже привыкла, да и остерегается народ откровенно косо на меня посматривать в присутствии лорд-канцлера и его воинов с суровой внешностью.

– Вот так и разлагаются юные умы, – хмыкнула я вслух, влезая в штаны, на которые еще пару дней назад без слез смотреть не могла. – Неизвестно до чего еще меня доведет это путешествие…

Рубашку застегнула под горло, сверху накинула курточку. Пшеничного цвета волосы заплела в косу и откинула назад, чтобы не мешались, матерчатую сумку перебросила через плечо и, перепрыгивая через ступеньку, спустилась вниз – не очень-то элегантно, но и я – не леди, могу себе позволить некоторые шалости. Остальные, не считая герцога Ламандского, уже сидели за небольшим отдельным столом, один стул пустовал для меня. Я заняла свободное место и почувствовала, как взгляды трёх мужчин пересеклись на моем лице.

– Как вы, госпожа Мари? – Джереми обеспокоенно смотрел на меня, а я вспомнила слова Его Светлости про то, что среди нас возможно находится предатель. Но заподозрить в этом того же Джереми или Томаса никак не получалось. Слишком обеспокоенными выглядели их простоватые, но симпатичные лица, а в одинаково серых глазах читался не наигранный, а вполне живой интерес. – Когда вы сегодня не спустились к завтраку, мы места себе не находили. Герцог Ламандский, несмотря на состояние, все порывался прибежать к вам на помощь, но выяснилось, что ее вам уже оказывали.

– Спасибо, Джереми, для своего диагноза чувствую себя прекрасно, – улыбнулась я, пододвигая к себе миску с похлебкой, щедро посыпанной сухарями.

– По первости герцог Ламандский тоже не жаловался, – заговорил Томас. – И отмахивался ото всего, даже не верил, что отрава и в самом деле смертельная – случаев-то уже лет сто как не было. А к вам вот еле довезли, – развел он руками. – Думали, ваша бабушка спасет герцога, талантливейшей травницей леди Хелен была, о ней даже во дворце знают…

– Леди? – поперхнулась я и вопросительно уставилась на Его Светлость, так и не донеся ложку до миски.

– Вы закончили? – хмуро посмотрел тот на подчиненных. – Идите, проверьте лошадей, нечего стулья форменными штанами протирать.

Я проводила воинов удивленным взглядом и приступила к похлебке, что источала вполне аппетитный аромат. Готовят здесь прилично – это я поняла еще после вчерашнего ужина.

– Подожди, – перехватил мою правую руку, которой я держала ложку, лорд-канцлер. Его пальцы даже через ткань куртки показались мне невероятно горячими, а хватка – крепкой, но аккуратной и не причиняющей боли. Другую руку Его Светлость расположил над миской с похлебкой, и перстень с крупным камнем белого цвета остался безжизненным. – Все чисто, можешь есть, – разрешил он после проверки.

– Спасибо, – буркнула я, потянула на себя руку и уткнулась взглядом в стол. После того, как я осознала все несоответствие наших статусов и того, что мы себе позволяли, в присутствии Его Светлости я чувствовала себя сконфуженно и растерянно.

Лорд-канцлер отчего-то не спешил отпускать и, с подозрением глядя на меня, заметил: