Всей нечисти Нечисть

– На то она и игра, чтобы быть интересной, – отозвался Дьявол. – Куда он от вас денется? Будет мешать, прыгать вокруг да около, хватать за ноги. Причем исключительно вас, зрить в корень ему не дано. Тебя, Борзеевич, так и быть, понесу, но Маньке придется рассчитывать только на свои силы.

Манька с хмурым видом взяла меч и посох и направилась к выходу.

– Маня, ты куда? – Борзеевич схватил ее за руку.

– Потренируюсь, – невесело отозвалась она, отстранив Борзеевича. – В игре всегда так, раз пять умрешь на одном месте, на шестой выживешь. Снесу пару голов. Он – последняя версия, дальше ему усложняться некуда.

Борзеевич захихикал, но Дьявол его пристыдил.

– Между прочим, неплохая мысль! Я бы так же поступил. И посмотрел бы, сколько времени ему нужно нарастить новую голову. Иди, Маня, иди! – благословил он ее. – Живой воды ты чуть ли не ведро выпила, так что сила богатырская должна была прибавиться.

Борзеевич посмотрел на Дьявола с осуждением, но останавливать Маньку не стал. Если то была игра, то они были и игроками, и компонентом игры. Быть зажаренными и съеденными означало только одно: кто бы там после не пришел – в живых их уже не будет.

В самой верхней части обвала, преимущественно сбоку, остался небольшой узкий проход. Манька проскользнула по нему и оказалась у входа, который представлял собой еще одно входное помещение-грот, в котором дракон не помещался, но три головы на длинных змеевидных шеях извивались в «прихожей», пытаясь разобрать завал и расширить проход, сдвинув гранитные плиты. Слава богу, эти плиты были цельными и массивными. Дальше входная плита, которая нависала сверху, была рассечена в нескольких местах и уходила вверх, образуя свод. Вот здесь-то Дьявол и обрушил камень крупными глыбами и щебнем, защитив большую залу.

Манька вдруг подумала, что он поторопился – в пещере дракону не развернуться, а живая вода могла подточить его силы. Сначала впустить его, а потом обвалить – и дракона запечатали бы навеки. И торопиться никуда бы не пришлось. И тут же вспомнила, что драконов было два, и шестая версия вполне могла стать двенадцатой. Вряд ли второй Горыныч стал бы пощипывать травку, пока они его на составные разбирают.

Помещение чуть меньше, где вышедшие из саркофагов люди устроили кузницу, от прохода было недалеко, но вход в него был уже, чем вход в пещеру. Дракон пытался заглянуть и туда, засовывая внутрь попеременно то одну голову, то другую, выпуская огонь.

Манька с холодком по спине вспомнила, как один из призрачных людей, с почти таким же мечом, как у нее, рубил головы поначалу девятиглавому дракону. Тот человек высоко взлетал и кувыркался в воздухе, опускаясь на спину дракона и вырубая дыры под лопатками, где у него должны были быть легкие, выпуская огниво. После этого дракон достаточно долго не мог набрать столько воздуха, чтобы выдохнуть его с силой – струйки едкого огня вылетали из пасти жиденькие, стекая по челюсти и разъедая его самого. В это время человек спокойно обрезал ему все головы, возвращался на спину и прорубал достаточно широкие щели снова, дожидаясь, пока новые головы отрастут. После этого он снова обрубал ему все головы, уворачиваясь от ударов хвоста, которым тот протыкал себя, как скорпион. Казалось, он его совсем не боялся – носился вокруг, как метеор, как будто рубился с драконами каждый день. Дракон едва поспевал развернуть тушу, когда человек оказывался на другой его стороне. В этом он человеку уступал. Но сзади дракон здорово работал хвостом, как лопатой бульдозера, размахивая им и волоча по земле, сминая все на своем пути. Этой хвостом-лопатой дракон сотрясал горы не хуже Дьявола, который использовал скрещенные пальцы. После первой отрубленной головы дракон стал десятой версией, после второй одиннадцатой, после третьей двенадцатой.

А в это время два других человека преспокойно разгадывали ключ…

Понятно, что главное успеть взобраться на спину дракона, подрезать крылья и сухожилья ног, чтобы тот не вертелся…

Ну, еще вырубить дыры над легкими…

Не факт, что она сможет повторить те ловкие кульбиты. Кроме того, мысль выйти из пещеры и попробовать применить на практике увиденное во сне была попросту невыполнимой. Дракон закрыл своей тушей выход, а три головы, чудом влезшие в пещеру, поливали огнем так, что плавился гранит.

Биться с головой даже не стоило пытаться. Подойти к Дракону безопасно можно было лишь с боку, но до этого бока надо было еще добраться. Шеи у дракона были длинными и гибкими, но не на столько, чтобы загнуться в одном месте в обратную сторону. Мешали сильные стальные мышцы, хотя, шеи у него, как у червяка, были кольчатые, и могли вдруг стать короче и толще, и каждое кольцо имело шипы, которыми он стрелял не хуже, чем они с Борзеевичем стрелами.