Вселенная Г. Ф. Лавкрафта. Свободные продолжения. Книга 8

Затем я напрягся, потому что звук грома начал меняться. Прошло некоторое время, прежде чем я понял, что слышу: существо в небе стало сгущаться в новую форму, подобно тому, как до этого стягивались облака. У небесного монстра появилось нечто, похожее на рот.

— Вы поняли, что происходит, не так ли, Эдвардиус? — крикнул Лавкрафт.

Я посмотрел на него и почувствовал, как у меня задрожали ноги. Я прислонился к жертвенному камню, чтобы не упасть. Лавкрафт нахмурился, когда увидел это, схватил меня за руку и оттащил назад.

— Нет, — сказал он, — это ошибка, которую всегда совершают жертвы. Стойте рядом со мной.

— Оно формирует слова, — сказал я. — Оно говорит!

Лавкрафт склонил голову набок и с сомнением прислушался.

— Ну, не совсем, ещё нет, — прокомментировал он. — Но заговорит в любую минуту!

Держа одну руку на моем плече, Лавкрафт стоял немного впереди, вглядываясь вверх.

— Это Эдвардиус, — громко и чётко произнёс он. — Он мой друг. Он работает с нами. Он не жертва.

Лавкрафт снова повторил моё имя, выкрикивая его слоги один за другим и тщательно выговаривая их.

— Эд-вар-ди-ус, — крикнул он. — Эд-вар-ди-ус!

Я уставился на монстра и с новым трепетом ужаса увидел, что в центре его нижней части начались какие-то титанические конвульсии, щупальца и суставчатые ноги извивались, то же самое делали и другие непостижимые и ужасные органы. Это было похоже на то, как море из узлов развязывается само по себе!

И в этот момент монстр обрёл голос.

— ГГГГГГГ! — проревел он, словно гром. — ГГГГГГГ!

Я почувствовал, как Лавкрафт слегка напрягся и с некоторым беспокойством поднял глаза.

— Странно, — заявил он, слегка озадаченный и, впервые, немного неуверенный в себе. — Это звучит совсем неправильно.

Затем, освободившись от узлов, все эти ужасные органы стали вытягиваться всё дальше и дальше, пока не вышли даже за пределы своего гигантского тела. Всё это выглядело как ужасная пародия на сияющую звезду над головой святого на русских иконах.

— ГГГГГГГГГГГГ! — проревел голос, и я увидел, как Лавкрафт задумчиво прищурился, глядя вверх. — ГГГГГГГГГГГГ!

— Эд-вар-ди-ус! — крикнул Лавкрафт, затем повернулся ко мне, слегка раздражённо пожав плечами. — Оно не может произнести ваше имя. Представьте, как трудно его голосовому аппарату освоить наш язык.

Вытянутые конечности существа начали медленно, очень зловеще изгибаться вниз, и я невольно съёжился. Затем они опустились ещё ниже, все эти разные хвататели, захваты, присоски и кусачие зубы — тысячи их приближались всё ближе и ближе, и по мере того, как они плавно и неизбежно двигались, моя ужасная догадка медленно превращалась в уверенность.

— Оно тянется ко мне, не так ли? — спросил я сначала спокойно, а затем повторил с тревогой. — Оно тянется ко мне, не так ли?

— Не паникуйте, не паникуйте, — прошептал Лавкрафт мне на ухо, а затем снова крикнул вверх: — Эд-вар-ди-ус, он мой друг — Эд-вар-ди-ус!

— ГГГГГГГГГ-ФФФФФФФФ, — проревел голос с неба, и могучий круг камней, казалось, задрожал от этого звука.

Лицо Лавкрафта внезапно побледнело, затем покраснело, а затем его глаза расширились в абсолютном изумлении.

— Боже мой, кажется, я наконец понял, что означает та строфа в «Людях Монолита» Джеффри, — сказал он себе, а затем повернулся ко мне. — Какое сегодня число, Эдвардиус?

— Пятнадцатое сентября.

— Ага, — сказал он, — я так и думал. Не волнуйтесь, мой мальчик, вы в полной безопасности.

Затем Лавкрафт с застенчивой тоской посмотрел на монстра, что совершенно не сочеталось с его костлявым лицом с острова Пасхи.

— Это действительно необычайно трогательно, — сказал он.

Затем Лавкрафт повернулся ко мне и указал наверх.

— Оно прекрасно, не так ли? — спросил он.

— Да, — ответил я, успокоенный его поведением. — Прекрасно. Кларкаш-Тон ошибается насчёт них.

— Он ничего не может с этим поделать; такой уж у него характер. Вы должны простить его.

— ГГГГГГГГГ ФФФФФФФФ ЛЛЛЛЛЛЛЛ — прогремел голос, и камни вокруг нас закачались.

Лавкрафт убрал руку с моего плеча и сделал пару шагов вперёд, затем лёгким прыжком, выполненным с лёгкостью и неосознанной грацией маленького мальчика, он запрыгнул жертвенный камень.

— Я здесь, — крикнул он своим тонким голосом, глядя на монстра в небе. — Я здесь!

— ГГГГГГГГГ ФФФФФФФФ ЛЛЛЛЛЛЛЛ, — снова прогремел голос, — ОО — ОО — ОО — ОТЕЦ! ОТЕЦ!

Лавкрафт стоял спокойно, глядя широко раскрытыми глазами на огромную массу, нависающую над ним, на щупальца, когти и странно соединенные пальцы, тянущиеся к нему. Один из монолитов, вырванный с корнем вездесущим ревом, с грохотом упал позади Лавкрафта, промахнувшись всего на несколько дюймов, но он даже не заметил этого.