Вселенная русского балета

Когда мы учились в хореографическом училище, стены второго этажа (там располагались балетные классы) украшали фотографии ведущих мастеров сцены. Сделанные настоящим матером – Юрием Ждановым, они врезались мне в память. Там был снимок репетиционного момента: пожилой Голейзовский, невероятно одухотворенный, ведет за руку Наталью Бессмертнову. Он что-то говорит ей; у него стройная худощавая фигура, выразительные пальцы и ярко горящие молодые глаза. А грациозная, очаровательная, с дивными раскосыми глазами Наталья Бессмертнова с модной в то время прической лукаво смотрит в сторону камеры.

Сохранились небольшие фрагменты спектакля, и в них – фантастическая экспрессия Владимира Васильева, его невероятные прыжки, вращения. К сожалению, спектакль продержался в репертуаре театра очень недолго – он опять не попадал в ногу со временем. После двадцати показов «Лейли и Меджнун» был снят, и хореография Голейзовского была утрачена.

Несмотря на возраст, балетмейстер был переполнен планами: он хотел поставить «Фавна» для Владимира Васильева, и уже много было придумано. «Фавн» был бы посвящением Нижинскому, которого Голейзовский еще видел танцующим, – вот какая невероятно длинная творческая жизнь! Но и с этим балетом не сложилось ни в театре, ни на телевидении.

От большого наследия выдающегося хореографа Касьяна Голейзовского осталось совсем немного – просто крохи: «Половецкие пляски», миниатюра «Нарцисс», «Цыганский танец» в балете «Дон Кихот», концертные номера-миниатюры «Мазурка», «Русская», «Печальная птица» и несколько фрагментов из «Скрябинианы».

В конце жизни Касьян Ярославич все больше времени проводил в любимой Тарусе, лишь иногда наведываясь в Москву. Он вдохновлялся природой, собирал необычные камни, выстругивал фигурки из корней деревьев. «Пью чай на террасе, любуюсь на далекую Тарусу, – писал он. – Воздух так прозрачен, и различаются домики».

Голейзовского не стало в мае 1970 года. Он похоронен в деревне Бёхово на берегу Оки. Проводить его вышла вся деревня: люди несли самодельные букетики, шли в гору. Понимали ли они, какая личность ушла? Вряд ли. Но чувствовали, что рядом с ними жил человек очень необычный, и любили его по-своему.

Вера Васильева намного пережила своего чудесного мужа. Она стала хранительницей его наследия и трепетно помогала каждый раз, когда кто-то брался за восстановление его хореографии. А когда пришел ее час – была похоронена рядом с супругом, недалеко от домика, названного «Касьяновка».

«Баядерка»

Во все времена великий балет Мариуса Петипа балерины называли «Священная Баядерка». В нем есть какая-то особая магия, которая завораживала даже тех зрителей, которые впервые пришли на балетный спектакль.

Право включать «Баядерку» в репертуар имеют только лучшие балетные труппы. Дело в том, что этот спектакль требует огромного женского кордебалета – хотя бы потому, что в балете есть знаменитая картина «Тени». Кроме того, необходимы роскошные декорации и машинерия – нужно построить на сцене экзотическую Индию так, как ее представляли в XIX веке в России. Должны быть дворцы, величественные Гималаи, с которых спускается вереница Теней, нужно показать разрушение грандиозного индийского храма, где служила танцовщица-баядерка, на сцене будут происходить ритуалы и обряды. Для всего этого понадобится сшить несметное количество роскошных театральных костюмов. И еще одно непременное условие, без которого «Баядерка» не сможет состояться: в труппе должны быть две замечательные разноплановые балерины для главных партий – баядерки Никии и дочери раджи Гамзатти, и, конечно, танцовщик на роль воина Солора. Только тогда, когда все это соберется воедино, и состоится настоящее балетное хореографическое чудо, праздник танца – балет «Баядерка».

Когда Мариус Иванович Петипа взялся за постановку нового балета, ничто не предвещало рождение шедевра. Хореографу было 58 лет – середина его «звездной жизни», впереди еще много свершений, много новых спектаклей.

Петипа, как обычно, работал по подробнейшему плану. Петр Ильич Чайковский называл его планы уникальными, а самого хореографа – своим соавтором в работе, и даже посвятил ему партитуру «Спящей красавицы». Но другой русский композитор – Александр Глазунов – говорил, что работа по плану – это «работа в оковах». Но Петипа никогда не отступал от своих принципов: он подробнейшим образом разрабатывал все сюжетные линии и каждый танцевальный фрагмент, для него не было мелочей.

На этот раз ему был заказан трагический балет. Мариинский, построенный в 1859 году по проекту архитектора Альберто Кавоса, не подходил для столь грандиозного спектакля, потому что сцена там относительно небольшая, и для «Баядерки» был выбран петербуржский Большой Каменный театр. Один из самых больших в Европе, он находился на Театральной площади. Позже, в 1886 году, здание Каменного театра пережило реконструкцию, и теперь там находится консерватория.