Всем Иран. Парадоксы жизни в автократии под санкциями

Мой последний иранский рейс выполняла компания «Iran Air», крупнейший перевозчик Исламской республики. Ранним осенним утром я вылетал из аэропорта имени имама Хомейни. Зайдя в потертый салон самолета, понял — мое кресло сломано, оно не может стоять вертикально — только в состоянии «для сна». Что ж, из-за санкций каждый второй самолет в Иране возрастом приближается к 30 годам, так что ничего удивительного в сломанном кресле нет. Вполне символично для последнего полета.

Лайнер «Iran Air» медленно оторвался от земли, и я, сидя у окна, провожал взглядом огромный, неуютный и полный смога, но почему-то родной Тегеран.

Приложение Словарь персидских ругательств и сленговых выражений

Персидский язык лексически богат, поэтичен и полон образной фразеологии. Все это можно понять по иранской поэзии и прозе. Но есть в этом языке и другой мир, не менее богатый и образный, но скрытый от тех, кто учит персидский исключительно по книгам: мир бытовых выражений, сленга и обсценной лексики. Соответствующие слова я начал выписывать сразу, как только стал активно общаться с иранцами. Разумеется, ниже представлен далеко не полный список — для полного понадобилась бы отдельная книга. Скорее это те фразы и выражения, которые мне кажутся наиболее любопытными.

Сразу оговорюсь, я привожу этот список исключительно для расширения вашего кругозора (тем более что происхождение некоторых ругательств много говорит о языке и мышлении тех, кто на нем говорит), а не для того, чтобы вы начали тут же применять эти слова в разговорах с иранцами. Пожалуйста, не делайте так — иранская коммуникативная культура очень сложна, поэтому, даже случись вам провести лет десять в Иране, вы, скорее всего, не будете до конца понимать, где эти слова по-настоящему уместны. Для неносителя это знание почти недостижимое.

Как-то раз я сидел в гостях у своего друга Расы, когда к нему в гости пришел Сияваш с женой и матерью. Я знал Расу и Сияваша давно — эти веселые ребята порой не стеснялись в выражениях. Я тоже обычно пытался поспевать за ними и нет-нет да вставлял что-то сленговое или не очень цензурное. В тот раз мы сели за стол и начали пить чай. Тогда я все еще работал корреспондентом ТАСС, поэтому, как обычно, общался с ними, параллельно мониторя новости на ноутбуке.

— Что ты там так внимательно смотришь в своих новостях? — спросил Сияваш.

— Изучаю речь верховного лидера революции, — сказал я, намеренно применив официозный пафосный штамп. Обычный иранец никогда не скажет «рахбар-е моаззаме энгелаб» (верховный лидер революции), вместо этого говорят просто лидер (рахбар) или по фамилии — Хаменеи.

— Вы посмотрите, как он его называет. «Верховный лидер революции»! — шутливо обратился Раса к сидящим за столом. — Ты не из басиджа случаем?

Я решил поддержать ироничный диалог и выпалил:

— Михай ман чи бегам? Ин коскещ?![94]

Вместо улыбок или смеха меня встретила гробовая тишина и потрясенные взгляды, прежде всего Сияваша и его жены. Было очевидно, что я совершил катастрофическую ошибку. Нет, крыть последними словами Хаменеи в этой компании было нормально, присутствующие не раз при мне это делали. Но тут ситуация была другая — за столом сидела мать Сияваша, что автоматически делало такие выражения недопустимыми.

Понимаю, что и в России при старших лучше не ругаться матом. Но все-таки в той же ситуации в российском контексте употребление такого выражения было бы чем-то лишь слегка предосудительным и явно не вызвало бы взглядами а-ля «не могу поверить, что ты это сказал!». В общем, мне хотелось под землю провалиться. После неловкого молчания Раса спас меня тем, что перевел тему разговора и начал бойко рассказывать о своих будничных делах.

Иными словами, слушать, понимать и даже изучать иранский сленг и обсценную лексику хорошо и интересно. Но иностранцу лучше придерживаться условной литературной нормы — и шансов попасть впросак меньше, да и сами иранцы к вам будут относиться с большим уважением.