Всем сердцем

Встретила его взгляд и любезно улыбнулась в ответ, чтобы не считал, что я тут трясусь от страха. Обойдется! И так высокого мнения о себе, планка важности выше крыши. Мне бы сейчас к детишкам… а я стою и бред недовольного мужика слушаю. Надеюсь, их не обижали за это время.

– Я уверен, что это козни этой твари! Ей не место среди нас, – шипел Кондар, громко и с презрением кидая мне и всем жестокие слова «правды».

Мгновение и ворай уже держал лерока за горло, поднимая в воздухе, отчего тот только бултыхал ногами и кряхтел. Тарлан зверски сдавливал его горло, уничтожая свирепым взглядом, а потом прорычал:

– Я запрещаю неуважительно говорить о ней…ВСЕМ! А ты… никогда не смей идти против моего слова, либо захлебнешься в собственной крови, и предупреждать я больше не буду.

Кондар не мог даже кивнуть, хрипя и пытаясь убрать руки сильного свирепого мужчины, но это было бесполезно.

Неприятно и страшно видеть жестокость… даже необходимую… в целях поучения, хотя я сомневаюсь, что Тарлан действительно не желает его убить. Как раз наоборот, видя, с каким предвкушением и с дикой яростью ворай наблюдал за судорожными умоляющими жестами задыхающегося мужчины.

Хотела попросить его отпустить, но не посмела, зная, что предводитель тайхаров этого не позволит. Как только Тарлан отшвырнул жертву на землю, я прислушалась к его дыханию и смело предположила, что Кондар почти не дышит.

Сделала шаг к лероку, но остановилась, испугавшись грозного рычания, и оглушающего приказа:

– Стой!

Повернулась к Тарлану и вопросительно посмотрела на него. Он тяжело дышал, и я видела, что сейчас он сдерживает себя от желания закончить начатое. Мужчина уверенно и разгневанно окинул взглядом всех присутствующих, а потом вновь посмотрел на меня, и громко отчеканил:

– Он недостоин этого. Если подохнет, значит, это его наказание.

Молчала, потому что знала, что другого выхода нет. Я живу среди безжалостных хищников, где уважение зарабатывают силой. Кивнула, и отвернулась, а потом медленно направилась к своему дому, прибавляя шаг, желая поскорее отсюда убраться.

Стоящие на моем пути тайхары расступались, пытаясь не смотреть мне в глаза, но я чувствовала в воздухе запах леденящего ужаса. Предводитель защитил меня, да так, что ко мне теперь будут бояться подходить, в страхе за свою жизнь.

Увидев родной дом, я почти бежала, стараясь не думать о том, что произошло несколько минут назад, а только о малышах, которых я против воли оставила одних. Детишек, которые мне верили, а я бросила их… как мать когда-то.

Открыв дверь, я лихорадочно посмотрела по сторонам, а потом, наплевав на все, крикнула:

– Тарган! Витая! Вы где?

Не слыша ничего в ответ, я вновь их позвала, чувствуя, что в душе все переворачивается от моей «жестокости» по отношению к детям. Ведь они дети, и им не объяснить, что я была в плену. Для них – я ушла.

Направилась через кухню в детскую, но замерла на месте, увидев выбегающую из комнаты Витаю, с безумными неверующими глазами смотрящую на меня. Восхищение и надежда таились в ее детских глазках, и от этого на душе потеплело. Она прислонила руку ко рту и, всхлипнув, бросилась ко мне.

– Света…

Кинулась в ответ к ней, чувствуя себя счастливой, обещая себе, что больше никогда их не оставлю… Обнимала малышку, крепко сжимая в объятьях. Растрепанная, но такая милая девочка, тянущаяся к теплу… ко мне.

– Ты вернулась, – выдохнула беловолосая красавица, вновь всхлипывая.

– Конечно, ведь у меня есть вы! – шептала в ответ, целуя ее в волосы, радуясь этому мгновению, а потом взволнованно спросила: – А где… Тарган?

Витая с грустью в глазах посмотрела на меня и показала рукой на вход в детскую. В этот момент перед глазами представилось все плохое, что может произойти с маленьким ребенком.

Бросилась туда, и, видя, что в комнатке ничего нет, кроме пустых матрасов, испуганно всхлипнула. Вдохнула спертый воздух и определила, что малыш в моей комнате. Оказавшись там, замерла, чувствуя, как мое сердце стучит в бешеном ритме, увидев свернувшегося мальчика, лежащего на большой кровати.

Медленно пошла к нему, не понимая, почему он не поворачивается. Оказавшись напротив него, опустилась на корточки, и ласково провела по голове.

Мальчик был без сознания, но что-то бубнил вслух. Скорее всего, в бреду. С ужасом отметила, что его руки и ноги дрожат, диагностируя судороги.

Первый раз за все время нахождения здесь я растерялась, находясь в состоянии безумного страха потерять Таргана, ставшего мне родным. Поцеловала его головку, каждую ручку и лобик, определяя пиретическую температуру тела.

«Боже мой, да что же это такое???»

– Что с ним случилось? – хрипло с волнением спросила появившуюся Витаю, пытаясь не паниковать.

Девочка подошла ближе, и судорожно пролепетала:

– Я не знаю… когда ты исчезла, он плакал, а потом закрылся от меня. Не принимал даже еду, а потом пропал… Сутки его не было, и я искала, бродила по полям и все же нашла его… лежащим на земле… Тарган направлялся по обходному пути к шанарам… за тобой.