Всем сказкам вопреки

— Ты готова, Лиз? — не оборачиваясь, спросила хозяйка дома.

— Я почти убедила себя, что этот так… — проговорила Лиза и приблизилась к бабушке, ставая рядом с нею.

— Ты должна позавтракать.

— Не уверена, что хоть что-то смогу сейчас съесть, — нервно улыбнулась девушка.

— Но, тем не менее, уверена в том, что хочешь отправиться к Верховной одна? — нахмурилась Серафима, поворачиваясь к внучке.

— Это будет правильно, — заверила её Лиза, — я должна одна поговорить с нею. Не могу прятаться за твоей спиной каждый раз. О своём выборе должна сообщить сама.

— Кажется, кое-кто не согласен с твоими словами, — потянула нараспев Серафима, шире раздвигая лёгкие шторы.

Лиза приникла к холодному стеклу, теперь замечая подъехавшую машину Рикардо.

— Он должен быть в университете, — нахмурилась девушка, — я предупреждала, что сегодня не смогу посетить занятия…

— Поэтому он и здесь, — бабушка тепло провела ладонью по волосам внучки и, глядя на входную дверь, прошептала заклинание, снимая с неё печать.

Рикардо вышел из машины и прошёл по знакомой дорожке к дому ведьмы. Впервые он поднялся на крыльцо, и только собрался постучать, как дверь сама приветливо распахнулась, впуская гостя внутрь. Окутанный теплом и ароматом свежесваренного кофе, молодой человек переступил порог ведьминой обители.

На диво уютный домишка… Теперь он понимал Элизабет и её жажду оказаться здесь, а не в родительском особняке. Обеих женщин Конте встретил в просторной гостиной. Он поздоровался с Серафимой, почтенно склоняя тёмную голову, а когда выровнялся, то взгляд его остановился на девушке, стоящей у окна.

— Прошу прощения за утренний визит без предупреждения, но…

— Я была бы разочарованна, не приди ты сегодня, — заявила Серафима, прохаживаясь по комнате, — ты заставил меня битый час стоять у окна. Даже кофе остыл!

— Я… — Рикардо не нашёлся что ответить.

Знала, что он придёт? Признаться честно, уже доехал до университета, даже зашёл в корпус, но что-то словно за шиворот потянуло обратно на улицу. Он чувствовал, что должен приехать и увидеть её. Рикардо снова вернулся взглядом к Лизе.

— Я буду сопровождать тебя, — твёрдо проговорил он.

— Защита Юстианы не пропустит тебя даже за ворота, — вздохнула Лиза, от всей души радуясь тому, что Рикардо сейчас был здесь, рядом.

— Понимаю данный факт, — коротко кивнул Конте, — но, тем не менее, буду ожидать у машины, пока не выйдешь. Пусть это так ничтожно мало с моей стороны, но хоть это для тебя я могу сделать.

— Сейчас вы сделаете вот что — позавтракаете! — прерывая их беседу, заявила Серафима, — небось, и ты с утра не доразумился хоть что-то в рот кинуть. Отправляйтесь мыть руки и ступайте на кухню…

* * *

Пройдя по выложенной округлыми камнями дорожке, она остановилась, лёгким движением руки снимая с головы капюшон невесомой чёрной накидки. Поодаль блестело небольшое озерцо, и утренний туман окутывал его белой дымкой. Юстиана вдохнула свежий воздух, так привычно пахнущий осенью, наверное, самой тихой порой года.

Вчера она дала своё дозволение внучке Серафимы явиться к ней. Светлый взгляд Юстианы потемнел, и ведьма неспешно прошлась по дорожке, не торопясь возвращаться в дом. Лёгкая полупрозрачная накидка едва скрывала безупречную белизну плеч Верховной. Длинное платье стелилось за нею шлейфом, едва приметно искрясь серебристым шитьём.

Где-то в небе, над верхушками медных деревьев, пронёсся ворон. Ведьма подняла к нему взгляд, привычно поднимая правую руку. Чёрная птица плавно спустилась к хозяйке, садясь на её руку. Затем мгновенно рассыпаясь чёрным туманом и собираясь вокруг запястья Верховной тонким замысловатым браслетом.

Её наблюдатель принёс известия, сообщая Юстиане, что гости приближались, следуя на машине по пустой в этот час дороге. Привела с собой полукровку? Губы ведьмы презрительно изогнулись. Посмел явиться к её воротам? Останется стоять у них жалким псом…

Озеро пошло рябью, а деревья послушно зашелестели яркой листвой, вторя мыслям своей повелительницы. Она негодовала, но была, как всегда сдержана, когда почуяла, как шла по дороге Елизавета. Верховная осталась глядеть на озеро, веля воде успокоиться. Затем едва приметным движением руки позволила девушке приблизиться к себе.

— Тебе хватило храбрости самой просить меня о встрече. Так чего же ты робеешь сейчас, дитя? — обратилась к Лизе ведьма, прекрасной статуей глядя на свои владения.

— Я прошу прощения за то, что снова посмела беспокоить вас, госпожа, — отозвалась Лиза, подходя к Верховной и останавливаясь рядом с нею на каменной дорожке.

Юстиана и без лишних слов ощущала смешение сил в юной ведьме, стоящей рядом. Знала она и о том, что глупышка собралась сообщить, ещё до того, как вышла из дома Серафимы. Что ж, какая нелепая растрата дара и собственной жизни… Да простит её Пальмистрия, но она своё решение также приняла.

— Говори, Елизавета, — повелела Юстиана.