Всемирная история. Древний Рим. Эпоха великих завоеваний

Впрочем, Рим тем временем добился ощутимых успехов в Испании. После разгрома здесь в 211 г. до н. э. двух армий под командованием братьев Публия и Гнея Корнелиев Сципионов римлянам не только удалось удержать плацдарм к северу от Ибера, но и перейти в контрнаступление. Решающую роль в этом сыграл Публий Корнелий Сципион Младший, родственник погибших в битвах Сципионов – сын Публия и племянник Гнея. Отправленный на Пиренейский полуостров во главе войска из двух усиленных легионов – 10 тыс. пехотинцев и тысячи всадников, – он высадился в эмпории и направился в Тарракон, где принял командование у Гая Клавдия Нерона и Луция Марция, в подчинении которых также было два легиона. Проведя здесь зиму 210–209 гг. до н. э., молодой военачальник (по свидетельству Полибия, ему было 27 лет, а по словам Тита Ливия, всего 24 года (Polyb. X, 6, 10; Liv. XXVI, 18, 7) ранней весной повел основные силы – 25 тыс. пехотинцев и 2,5 тыс. кавалерии – через Ибер на юг, по направлению к Новому Карфагену, ключевой базе пунийцев в Испании. Сюда же направился римский флот под командованием Гая Лэлия. Захват Нового Карфагена позволял решить сразу несколько важнейших задач: лишить пунийские войска в Иберии возможности получать подкрепления из Африки, освободить содержавшихся здесь иберийских заложников, позволив им перейти на сторону Рима, овладеть накопленными в городе богатствами, которые стекались сюда со всей подконтрольной пунийцам территории Пиренейского полуострова, и, наконец, создать угрозу вторжения римских войск в Африку. Операция была спланирована так, чтобы сухопутные и морские силы римлян подошли к городу одновременно и неожиданно для карфагенян блокировали подступы к нему. Сципиону блестяще удалось осуществить свой замысел, сохранив его детали в глубочайшей тайне и доверившись лишь самым высокопоставленным командирам. Во все подробности плана захвата города был посвящен только командовавший флотом Гай Лэлий (Polyb. X, 9, 1).

Новый Карфаген был расположен на глубоко вдававшемся в залив высоком полуострове, соединявшемся с материком лишь узким перешейком, шириной не более 400 метров (Полибий определяет его ширину в два стадия). Окруженный со всех сторон морем город казался чрезвычайно удобным для обороны, и именно этой уверенностью защитников в неприступности крепостных стен решил воспользоваться Сципион. Встав лагерем на перешейке и заблокировав город с моря, он приступил к штурму. Оборонявший Новый Карфаген пунийский военачальник Магон попытался было завязать полевое сражение, однако вскоре был отброшен за крепостные стены, к которым со всех сторон подступили римляне с осадными лестницами. Значительная часть стоявших на стенах воинов в панике оставили свои посты, однако и без надежной защиты город оставался неприступным. Стены были столь высоки, что лишь немногие лестницы могли достать до их верха, а поднимавшиеся по ним римляне не могли удержать равновесие и срывались вниз из-за головокружения. Лестницы не выдерживали тяжести взбиравшихся по ним и обрушивались, а тех воинов, которым все же удавалось вскарабкаться наверх, было несложно столкнуть вниз. Благодаря этому даже малыми силами гарнизон мог успешно отражать штурм. Приободренные этим карфагеняне вернулись на стены, уверенно отбивая все приступы римлян. Стало ясно, что захватить Новый Карфаген ударом в лоб невозможно, однако Сципион, судя по всему, на это и не рассчитывал. Еще до начала сражения, обращаясь к воинам, он заявил, что во сне ему явился сам Нептун, обещая помочь овладеть вражеской твердыней (Polyb. X, 11, 5–8; Liv. XXVI, 43, 2–9). За этими словами скрывалась задуманная военачальником военная хитрость. От местных рыбаков ему было известно, что во время отлива лагуна у западных стен Нового Карфагена мелеет и вода в ней едва доходит до колен. Дождавшись удобного момента, Сципион бросил свежие силы на штурм обращенных к суше участков цитадели, чтобы отвлечь защитников от участков крепостных стен, выходивших к морю. Тем временем отряд из 500 отборных воинов с самыми надежными лестницами скрытно подошел к городу с запада и беспрепятственно поднялся на никем не охранявшиеся здесь укрепления. Дальнейшее было делом нескольких минут – взломав с двух сторон ворота, римляне ворвались в город и в скором времени последние очаги сопротивления были подавлены, а оборонявший город Магон капитулировал (Polyb. X, 13, 11; 14; 15, 1–3 Liv. XXVI, 45, 6–9; 46, 1–7).