Всемирная история. Том 7. Раннее средневековье

Считалось, что государь правит при участии сената и народа. Но сенат был не похож на староримское собрание аристократии. Он соединял высших сановников страны и знатоков права. При издании законов царь обращался к мнению сената. Постоянно искали опоры и проверки в старом римском праве. Одобрения сената добивались также при передаче престола наследнику или соправителю, а еще более во времена переворотов, когда на престол возводили нового царя.

Народ в _ столице сохранил старинное право во время проезда царя по столице, о котором громко возвещали трубачи, подать ему прошение или жалобу. По временам царь говорил народу речь с дворцового балкона. Его министры прислушивались к возгласам толпы на улицах. Народ мог выражать свое настроение и в огромных собраниях, происходивших то в церкви, то в цирке (ипподроме).

В большом конном цирке столичное население имело определенное устройство. Каждая из четырех партий цирка — зеленые, голубые, красные и белые — носила имя «народа» (дима), сходилась на собрания, обеды и праздники под управлением выборных начальников, владела большим имуществом и располагала крупной казной, составлявшейся из взносов. Партии выставляли вооруженные отряды, которые в качестве гвардии участвовали в придворных церемониях, встречали царя пением и музыкой. Если город подвергался осаде, партии распределяли для защиты стен.

В больших провинциальных городах были те же партии. Провинциальные города находились в тесных сношениях со столицей, с большим интересом следили за ее делами и поддерживали ее. Партии часто расходились между собою в церковных спорах: одни примыкали к православным, другие к сектантам или еретикам. Это деление еще более усиливало столкновения, которые бывали между ними. Царь нередко зависел от расположения этих партий, он должен был также прислушиваться к настроению войска. Власть царей была непрочной, но простой народ держали в строгом подчинении.

В Константинополе вторым лицом в столице после Царя был эпарх (градоначальник), который следил за порядком, особенно на больших шумных рынках, и «поучал», т. е. наказывал рабов и вольноотпущенных, непокорных своим господам. Власти не допускали скопления в столице посторонних людей: кто не имел в городе занятий, того выселяли или отправляли на подневольную службу в одну из многочисленных пекарен или в один из публичных парков города. Византийское правительство использовало свободное крестьянство в качестве налогоплательщиков. Пустующие земли раздавались небольшими участками свободным крестьянам, которые были обязаны нести за это военную службу.

Было создано особое сословие воинов, так называемых стратиотов. Стратиоты пользовались некоторыми налоговыми льготами и правом передачи земельных участков по наследству. Новая организация армии позволила ввести новое военно-административное устройство — так называемый фемный строй. Территория империи была разделена на военные округа — фемы, вся власть над которыми сосредоточивалась у стратига, т. е. командующего фемным войском, состоявшим в основном из стратиотов. Стратиг объединял в своих руках военную и гражданскую власть в феме.

Введение фемного устройства представляло собой специфическую особенность внутренней организации Византийского государства. В европейских владениях империи насчитывалось 12, а в азиатских — 14 фем.

Фемный строй способствовал упорядочению финансов империи, укреплению и пополнению армии и флота.

МОНАШЕСТВО

VII век н. э. в Византии, так же как и на западе, был временем глубокого падения образованности. Христианские верования смешались с языческими поверьями, обычаями и праздниками, которые продолжали жить в народе. Во многих местах под именем святых по-прежнему чтили языческих богов, местных покровителей. Жители города Патры верили, что их хранитель апостол Андрей в образе воинственного всадника прогнал славян. В Со луне чтили «благого промыслителя» св. Дмитрия, ставили его рядом с Христом и Святым Духом и соединяли их в тройственную силу. Во время сбора винограда призывали бога Диониса. В новолуние зажигали огни перед домами и лавками и прыгали через костры. Случались человеческие жертвоприношения. При осаде арабами Пергама в начале VIII в. заключенные в городе, по совету одного колдуна, схватили женщину с новорожденным ребенком, рассекли их на куски и бросили в кипящий котел; солдаты окунули в котел свои перчатки в уверенности, что их оружие будет заколдовано силой этого ужасного обряда.

Народ прислушивался к ведунам, которые водили с собой медведей и других зверей, продавали клоки их шерсти в виде волшебной защиты от разных напастей, предсказывали будущее и совершали заклинания.